Злая сучка некроотдела(с)
Для обзоров
Название: Шабаш воронов
Автор: Anita Suchtig&Lanfir
Бета: Flamelle
Фэндом: Гарри Поттер
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Джен, Слэш, Фэнтези, Драма
Размер: Макси
Статус: в процессе
Саммари: Эта история началась в 1945 году, когда юная Вальбурга Блэк взвалила на свои плечи заботы о Шабаше. Это не понравилось многим, в особенности - победителю Гриндевальда Альбусу Дамблдору, который больше всего на свете желал, чтобы исчезли наконец предрассудки старых семей, а его признали достойным представителем магического общества. Он еще не знал, что через десять лет всего один разговор с мальчиком по имени Том Риддл, превратит разногласия между ним и Шабашем в Первую Магическую войну.
Публикация на других ресурсах: только с разрешения автора
Примечания автора:
1. В данной работе живы(и будут живы) почти все представители старшего поколения, ввиду несогласия авторов с кровожадностью Роулинг. Как по нам, не может такого быть, чтобы Армандо Диппет дожил до трехсот лет по канону без всяких ухищрений, а все Блэки вымерли до 1992 года, большинство в возрасте слегка за пятьдесят.
2. Имеются и слеш, и гет, но существенного влияния на историю они не оказывают и рейтинг имеют совершенно детский.
3. Рейтинг R стоит из-за нескольких не литературных выражений, употребляемых героями, описания подробных сексуальных отношений не предвидится.
4. Дамбигад весьма условный. Альбус Дамблдор, конечно персонаж не из приятных, но и другая сторона не отличается добротой и пониманием. У каждого своя правда.
5. Том Риддл родился в 1945 году.
Глава 6Глава 6
Насколько сильно Альбус Дамблдор любил свое место директора, доставшееся с таким трудом, настолько же сильно он не любил бюрократию и всякие контролирующие организации, вроде Попечительского совета и всего Министерства. Слишком много чистокровных, твердящих о соблюдении старых традиций, входило в них, и почти все они относились к магглорожденным, полукровкам, да и к нему лично, как к надоедливым мошкам. Подобное отношение неимоверно раздражало. Больше всех отличался Шабаш, который вроде бы не проявлял особой активности, но с каждым годом становился все сильнее. Сколько ни пытался Альбус убедить магический мир в том, что это сообщество ведьм не более, чем пережиток прошлого, его не желали слушать. В лучшем случае, просто не реагировали, как делали Лонгботтомы и Эбботы, в худшем - выказывали откровенную неприязнь. К последним относились в первую очередь Блэки и все семьи, так или иначе связанные с этим мордредовым родом. А таковых было очень много, труднее было найти семью, не имевшую с ними родственных связей. Но активнее всех была Вальбурга Блэк, эта взбалмошная ведьма, которая ко всему прочему, еще и вошла в Попечительский совет после скандального увольнения Галатеи Вилкост. Дамблдор был убежден, что она сделала это только для того, чтобы насолить лично ему.
Сегодня, к слову, должно было состояться очередное собрание членов Совета и предчувствие относительно него у Альбуса было очень недобрым. Началось все с письма из Министерства, в котором содержалась настойчивая просьба предоставить выписку из Книги учета студентов, за подписью Вильгельмины Тафт. Подобного не случалось за все время его директорства и обеспокоенный Дамблдор отправил сову своему приятелю из Аврората, Аластору Грюму. Ответ пришел довольно быстро, но не содержал ничего полезного. Подозрительный и внимательный Грюм ничего о делах министра знать не мог, а из происшествий был только странный случай в маггловской части Лондона, о котором было велено не распространяться. Не получив и крупицы столь необходимой информации, Дамблдору оставалось только скрипнуть зубами и отправить с совой требуемую выписку.
На Совет он шел в ожидании неприятностей, которые начались сразу же, как только он вошел в просторный зал, используемый для подобного рода собраний. Все кресла, кроме двух, были заняты, но среди присутствующих лиц он не заметил нескольких благосклонно настроенных к нему магов. Вместо них с присущим всем чистокровным высокомерием восседали в креслах Руфус Лестрейндж, зять той самой Вилкост, которая порой снилась Альбусу в кошмарах, старый Уильям Поттер, бывший когда-то преподавателем артефакторики, и молодой мужчина, чьего имени он не помнил, но узнал герб Селвинов, выгравированный на перстне. Более приятной личностью можно было назвать разве что Амелию Боунс, которая не так давно закончила Хогвартс, но при этом удостоилась похвалы самого Грюма. Отсутствовала только Вальбурга Блэк, но как раз этому Дамблдор только обрадовался.
Было очень любопытно, чем вызвана такая неожиданная смена членов Совета, но подобный вопрос продемонстрировал бы его неуверенность и опасения, чего Альбусу не хотелось, и он решил сразу перейти к обсуждению запланированных дел.
- На сегодняшнем совете я хотел бы обсудить финансирование нужд школы на этот год, - начал Дамблдор, но его прервал звук открывшейся двери.
В зал вошла Вальбурга Блэк и проследовала к единственному свободному креслу.
- Прошу прощения за опоздание, всегда любила эффектное появление, - ее ухмылка и тон не понравились Альбусу. - Прежде чем вы обсудите финансирование, в котором, к слову, Хогвартс не нуждается, я предлагаю поднять вопрос относительно некоторых учеников. В частности тех, которые воспитываются в маггловских приютах.
Дамблдор поджал губы, едва сдерживаясь, чтобы не скрипнуть зубами от негодования, после чего улыбнулся как можно доброжелательнее, как делал всегда, когда его ставили в неудобное положение. Как известно, к добродушным идиотам и относятся мягче.
- Добрый день, миссис Блэк. Мы все рады видеть вас…
- Для вас, мистер Дамблдор, леди Блэк, - отрезала Вальбурга, скривившись. - И я прекрасно знаю, что вы были бы рады видеть меня как можно дальше от школы и Попечительского совета. Но, к вашему огромному сожалению, я по-прежнему представляю здесь интересы Шабаша, о чем прекрасно известно всем присутствующим.
Дамблдор нахмурился, ее тон не предвещал ничего хорошего. Однако, он не желал, да и не имел права показывать свое отношение к присутствующим и этой женщине в частности. Он уважаемый и могущественный волшебник, директор Хогвартса, а не какой-то мальчишка, которым можно помыкать, как вздумается.
- Что ж, леди Блэк, - нарочито вежливо проговорил Дамблдор. - Если вы считаете, что ваше дело представляет собой нечто чрезвычайно важное...
- Считаю и представляет. Для начала адресую свой вопрос вам, директор, - последнее слово Вальбурга словно выплюнула, заставив его скривиться более явно. - На каком основании вы позволили отправиться в Косой переулок магглорожденному ребенку без сопровождения?
Кто-то из присутствующих ахнул, три женщины, насколько Альбус помнил, из полукровок, принялись перешептываться, бросая на него недовольные взгляды. Дамблдор сразу понял, что речь шла о том мальчишке из приюта. Он был единственным, за кем пришлось идти лично ему. Минерва Макгонагалл, на которую была возложена обязанность посещения магглорожденных, в тот день отлучилась по семейным обстоятельствам, Слагхорн как всегда невовремя отбыл на очередную конференцию зельеваров, а Кеттлберн был слишком рассеянным для подобных дел.
- Позвольте, леди Блэк. Я понимаю, как ситуация выглядит со стороны, но вы, возможно, ввиду своего происхождения не очень понимаете психологию некоторых детей, - на его слова Вальбурга только закатила глаза: она сама всегда говорила прямо и не любила привычку Альбуса ходить вокруг да около.
- Тот мальчик, о которых вы говорите, вырос в приюте. Эти дети не доверяют незнакомцам. Он попросту отказался от сопровождающего, настойчивость с моей стороны могла бы показаться ему подозрительной.
- Если вы, будучи директором школы, не вызываете доверия в своих учениках, быть может, нам всем стоит подумать о вашем соответствии занимаемой должности? - Вальбурга вопросительно вздернула бровь, но дожидаться ответа не стала. - Впрочем, хоть данный вопрос интересует меня, основная тема, которую я хотела бы поднять,заключается немного в другом. Думаю, что даже для присутствующих здесь магглорожденных и полукровных волшебников не секрет, что приюты - не лучшие места для пребывания детей, даже детей магглов, - названные нестройно закивали. Мало кто из них питал теплые чувства к чистокровной ведьме, к тому же главе Шабаша, но даже они успели понять, что чаще всего она была права. - До них лично мне нет дела, магглов слишком много и плодятся они, как кролики, чтобы наше немногочисленное, по сравнению с ними, сообщество заботилось о них и их отпрысках. Однако, некоторое время назад членам моей семьи пришлось побывать в одном из этих приютов, где они стали свидетелями неподобающего обращения с магическим ребенком. Я не стану говорить о недостатке питания, ужасных условиях и неподобающем воспитании...
- Миссис Блэк, Хогвартс не может, и не обязан заботиться о детях за пределами школы, - заметил Дамблдор, которому стоило нечеловеческих усилий держать лицо. Он успел привыкнуть к общению с политиками, журналистами, представителями так называемого светского общества, но только не с Вальбургой.
- Верно, не может, и не обязан. Но, согласно правилам, о которых вы так тщательно стараетесь забыть, дети с магическими способностями, родители которых отсутствуют по разным причинам, или же не могут позаботиться о их благополучии, должны находиться под надзором у Министерства Магии или иной магической организации до их совершеннолетия. И позволю напомнить присутствующим, настроенным особо либерально, дело вовсе не в изоляции магического мира. Дело в безопасности самих магглов. Если обычный ребенок пугается или злится, то он начинает плакать и ломает свои игрушки. А что, по-вашему, господа сторонники равноправия, случится, если в присутствии магглов у ребенка случится стихийный выброс? Он может навредить им, даже убить треснувшей и обвалившейся балкой, или осколками разбитого стекла, заработав этим психологическую травму на всю жизнь. Это вы называете заботой о магглах? А если ничего из мною перечисленного все же не произойдет, что они будут делать с ослабевшим от выброса ребенком? Хорошие люди, каковых не так уж много, может быть, догадаются успокоить ребенка, напоить сладким чаем и тихо пойдут в эту свою церковь, молиться за его благополучие. Большинство же будет напугано до полусмерти, а некоторые побегут в церковь не за молитвами, а за экзорцистами. Не знаю как вы, а я читала о некоторых обрядах “изгнания диавола” и поверьте, после их изучения я убедилась, что Геллерт Гриндевальд был просто милашкой.
- Тем не менее, разве это относится к Хогвартсу, его преподавателям и мне лично?
- Еще как относится, мистер Дамблдор! “Книга учета студентов” отмечает местонахождение каждого из них. И насколько я помню, в случае подозрения на сомнительные условия проживания, вы обязаны поставить в известность Попечительский совет и соответствующий департамент Министерства. Чего вы не сделали. И это я говорю об одном ребенке!
Присутствующие снова принялись шептаться, чистокровные кривились и возмущались подобному отношению Министерства к магически одаренным детям. Дамблдор же терял терпение, он даже не пытался улыбаться, все шло совсем не так, как хотелось бы ему. Теперь понятно, к чему было это письмо от Министра - Вальбурга не упустила возможности найти еще одно его слабое место. Если так пойдет дальше, даже с таким трудом убежденные в его словах о равных правах для чистокровных и магглорожденных, отвернутся. Мало ли этих приютских детей после войны, почему он должен заботиться еще и о них?
- Позвольте спросить, леди Блэк, - напустив в голос как можно больше добродушия, проговорил Дамблдор, - и поправьте меня, если я ошибаюсь, но вы предлагаете насильно забирать детей не только из приютов, но и у их родителей? Я бы назвал подобное предложение бесчеловечным по отношению к магглам. К тому же, нарушает принцип Статута о секретности.
- Директор, - проговорила Амелия Боунс, внимательно прислушивавшаяся к конфликту, - я являюсь представителем Министерства, и более всех заинтересована в соблюдении Статута. Но не могу не согласиться со словами леди Блэк. С ребенком, не получившим своевременную помощь и должное внимание может произойти все, что угодно. Например, я устроила пожар из-за того, что сломалась моя любимая игрушка, и если бы не отменная реакция моих родителей, погибли бы все, находящиеся в тот момент в доме. Включая меня.
- Мисс Боунс, заранее прошу прощения, но хочу заметить, что вы, как и прочие чистокровные имеете мало связей с магглами. Большинство из них благородные и прекрасные люди…
- О, сколько можно нести эту непроходимую чушь! - послышался мужской голос и Дамблдор узнал в говорившем того самого представителя семьи Селвинов. - Объясните кто-нибудь этому старику, что он безнадежно слеп и рассуждает о вещах, в которых ничего не смыслит!
- Я пыталась, но меня не желают слушать, - меланхолично отметила Вальбурга.
- Тогда, пожалуй, попытаюсь я, хотя у меня не так много времени, чтобы объяснять вам, мистер Дамблдор, очевидные вещи. Граф Ричард Селвин, представитель и магической, и маггловской аристократии, и поверьте, о жизни по ту сторону Барьера я знаю достаточно. В чем-то вы правы, среди простых людей попадается немало благородных и честных. Например, мой управитель на суконной фабрике, добрейшей души человек, почтенный отец семейства… Вот только регулярно поколачивает жену и троих своих детей, стоит глотнуть немного больше эля. Родных детей, мистер Дамблдор! А как, по-вашему, обращаются с ребенком в приюте, который делает всякие странные вещи, непонятные магглам?
Альбус молчал, смотря прямо на говорившего, хотя больше всего хотелось уйти и хлопнуть дверью, несмотря на то, что это будет расценено позорной капитуляцией. Проклятый мальчишка, если бы он только мог представить, что все так обернется, силой потащил бы его в Косой переулок. Наверняка именно там он встретился с Вальбургой или кем-то из ее приспешников и наболтал всякую ерунду.
Меж тем, Селвин продолжал:
- К письму от леди Блэк, в котором она просила меня присоединиться к Попечительскому Совету Хогвартса, я отнесся довольно скептически. Вся эта возня с защитой прав магглов, магглорожденных, кентавров и кого там еще модно сейчас защищать, до последнего времени меня мало интересовала. Как и эта непрекращающаяся грызня между Шабашем и вашими, директор, подпевалами.
Альбус вспомнил, что Селвины входили в то небольшое количество семей, к Шабашу отношения не имеющих, что немного обнадеживало.
- И что же заставило вас передумать, мистер Селвин?
- Например, последнее происшествие в приюте Вула, где из-за стихийного выброса доведенного до истерики ребенка погибло двое магглов.
Кто-то из присутствующих ахнул, а вот сам Дамблдор тут же вспомнил это название. Именно в этом приюте жил тот мальчик, Том Риддл, который сразу не понравился ему. Нормальной реакцией на новость о волшебной школе Альбус считал радость и предвкушающий блеск в глазах, а не настороженность на грани враждебности.
Меж тем, Селвин продолжал:
- Думаю, все присутствующие понимают, что вины ребенка в произошедшем нет, - он окинул внимательным взглядом зал и поймав несколько согласных кивков, удовлетворенно ухмыльнулся. - Старые порядки, по которым не следовало оставлять магически одаренных детей без присмотра, прекрасно работали много веков. И вам, мистер Дамблдор, как и всем вашим сторонникам, которыми вы успели обзавестись, следовало бы почаще обращаться к традициям. И повнимательнее относиться к вашим прямым обязанностям, а не интересоваться только лишь финансовыми проблемами школы.
- Действительно, Альбус, вы слишком увлеклись политикой и своими бесконечными разборками с Шабашем, - укоризненно проговорил Уильям Поттер. - Вы пытаетесь привлечь внимание тех, кому до вас нет, не было, и не будет никакого дела.
Вальбурга отчетливо хмыкнула в ответ на это, отчего Дамблдор не удержался и бросил на нее рассерженный взгляд. Ведь не о детях она заботилась, не о каком-то мальчишке, каких пара десятков на всю школу, а только лишь о собственной выгоде, о расширении собственного, и без того значительного влияния на магическую Британию. Слова старшего Поттера вызывали в нем волну злости, которую еле удалось облечь в ответную сдержанную речь:
- Я так понимаю, целью сегодняшнего собрания было высказывание претензий по отношению к халатному исполнению мной директорских обязанностей?
- Правильно понимаете, мистер Дамблдор, - согласилась Вальбурга. - К моему сожалению, на основании данной халатности согнать вас с насиженного места не получится. Но будьте уверены, что с этого момента вы будете находиться под пристальным вниманием всего Попечительского совета. Еще один такой промах, и поверьте, я и некоторые присутствующие здесь сделаем все возможное, чтобы вы досрочно отправились на пенсию. И это в лучшем случае, - от ее голоса и яростного взгляда Альбуса передернуло. И почему-то подумалось, что именно этот момент стоит вписать в дневник как начало острого конфликта, виной которому стал какой-то безродный мальчишка.
***
Проснувшись, Том сразу понял, что находится не в приюте: такого теплого одеяла в его комнатке, больше напоминавшей карцер, не было никогда. Долгое время он просто лежал, не открывая глаз. Боялся, что как только сделает это, окажется в сумасшедшем доме, куда его все же определила миссис Коул. Да и причина была: кажется, вчера он снова сломал что-то, когда чертов Стаббс напялил его мантию для школы. Его вещи! От пришедшей в голову мысли Том распахнул глаза и тут же замер, с удивлением разглядывая окружающую обстановку. Комната, в которой он находился, была довольно большой и немного мрачноватой из-за темно-зеленых обоев, но выглядела очень уютной, особенно, в сравнении с его комнаткой в приюте, и совершенно точно не могла находиться в сумасшедшем доме. Тут же вспомнился вчерашний вечер, который Том вполне разумно считал сном - слишком нереальным он был. И мистер Малфой в приюте, и ужасное и непонятное перемещение, после которого он, кажется, испортил чужой ковер, за который наверняка накажут или заставят отработать. А еще была та красивая, но пугающая женщина, давшая ему что-то вроде лекарства, после которого стало немного легче. Судя по всему, вчера он был в настолько плохом состоянии, что над ним сжалились и позволили поспать в этом доме.
Том зарылся в одеяло и подумал, что было бы неплохо снова уснуть, чтобы можно было остаться здесь немного дольше. У него это почти получилось, но вдруг дверь открылась и в комнату вошла женщина. Не та, которую он помнил, хотя и были они довольно похожи. У вошедшей были куда более мягкие черты лица и добрый взгляд, волосы собраны в аккуратную прическу, а не распущены буйными локонами.
- Доброе утро, Том, - она мягко улыбнулась ему и присела на стул рядом с кроватью. Он узнал ее голос, кажется, это она была в приюте вчера вместе с мистером Малфоем. - Меня зовут Дорея Поттер. Как ты себя чувствуешь?
- Спасибо, хорошо, - хотя участие в ее голосе не было наигранным, Том помнил, что подобные вопросы задают только в качестве проявления вежливости. Да и разве может женщину, живущую в подобном доме, волновать здоровье какого-то сироты?
- Ребенок, хорошо - это когда ты не одного цвета с простыней и в состоянии разговаривать с дамой как минимум сидя.
От ее слов Том тут же вскинулся и попытался сесть, чтобы не казаться невоспитанным и слабым. Получалось не очень хорошо, и Дорее пришлось помочь ему сесть и поправить подушку за спиной.
- Простите за неудобства, - проговорил он тихо. За собственную беспомощность было очень обидно, а ведь ему еще нужно будет как-то добраться до приюта. - И… Вы не могли бы сказать, где моя одежда? Эта пижама очень красивая и теплая, но я не могу вернуться в приют в ней.
- В приют? - улыбка тут же исчезла с лица Дореи, будто она услышала что-то очень неприятное. - Ты не вернешься в приют, Том, это место не подходит такому ребенку, как ты.
- Такому, как я? - переспросил Том. Ответ ему не понравился: на собственном опыте выяснил, что никто и никогда не станет делать для него хоть что-то хорошее. По крайней мере, просто так. - Что вам нужно от меня?
Дорея удивленно посмотрела на него, видимо, ожидая немного другой реакции. Она могла понять настороженность и недоверие, но не злой взгляд и напряжение, волнами исходившие от мальчика.
- Том… Никто не собирается причинять тебе вред. Ты волшебник, очень способный, и тебе совершенно не место в маггловском приюте. Вчера ты мог серьезно пострадать, если бы я, мой муж и мистер Малфой не оказались там так вовремя.
- И я благодарен вам, леди, - Том опустил голову. - Но я всего лишь сирота. Я даже не знаю, как звали мою мать…
- Твою мать звали Меропа Гонт, она была волшебницей. Не самой сильной, скажу сразу, но происходила из очень старого рода.
Том тут же вскинулся, он всегда хотел узнать хоть немного о своих родителях. Правда, после визита этого Дамблдора решил, что его мать не могла быть волшебницей, иначе не умерла бы так рано.
- Вы знали ее? - спросил он.
- Знала, хотя и не очень хорошо. Меропа была старше меня на несколько лет, и хотя мы учились на одном факультете, общих интересов у нас не было. Да и ее семья… О них ничего хорошего тебе не расскажут, я даже не уверена, что тебе стоит кому-нибудь рассказывать о своем родстве с ними.
В ответ на это ему оставалось только кивнуть. Разумеется, как и всякий ребенок, он мечтал, что его родителями были благородные люди, с которыми просто случилось несчастье, но жизнь ни к кому из сирот не была благосклонна. Его мать была слабой и никому не интересной, мать Эми Бишоп была нищенкой и умерла от холеры. Гордился своими родителями только Стаббс - они погибли во время одной из бомбежек. Стаббс!
- Простите, миссис Поттер, - подумав о гадком Билли и о его выходке в приюте, Том вспомнил о своем чемодане под кроватью в комнате. - А что с моими вещами? Моя палочка и книги, которые нужны для школы…
Дорея снова тепло улыбнулась: теперь Том был похож на обычного ребенка, а не на диковатого звереныша.
- Твой чемодан в шкафу, мы с Карлусом не дали домовикам разобрать его, подумали, что ты сам захочешь сделать это. Правда, твоя мантия пришла в негодность. Но, думаю, у Ориона и Абраксаса осталось что-нибудь из детских вещей, они не будут против поделиться с тобой. А если тебе ничего не понравится, мы сходим в Косой переулок и купим тебе новую мантию.
- Понравится?.. - едва слышно переспросил Том. - Но у меня нет денег на новую мантию, миссис Поттер, ту я купил на последние...
- Думаю, мы решим эту проблему, Том. И прежде чем заниматься делами, я предлагаю позавтракать. Кричер все утро провел у плиты, желая порадовать гостя этого дома.
Дорея щелкнула пальцами и в комнате появилось ушастое существо, небольшого роста, одетое в нечто, напоминавшее наволочку. Том вспомнил, что видел его вчера, поэтому почти не испугался, только вздрогнул от неожиданности. Миссис Потттер заметила это и поспешила рассказать, что Кричер - домовой эльф, представители его народа издревле прислуживают волшебникам.
Кричер почтительно поклонился, касаясь ушами пола, выслушал приказ принести завтрак и исчез на какое-то время. А когда вернулся, в его руках был серебряный поднос с двумя фарфоровыми чашками, чайником и тарелками, от которых очень аппетитно пахло. Только сейчас Том понял, насколько был голоден, и как только эльф исчез, пожелав приятного аппетита, накинулся на еду. Она оказалась удивительно вкусной, даже привычная овсянка не шла ни в какое сравнение с приютской, а уж внушительный кусок яблочного пирога и ароматный чай и вовсе позволили ощутить себя невероятно счастливым.
После завтрака Том ощутил, как его снова начало клонить в сон, хотя подобное было для него совсем не свойственно. В приюте он всегда просыпался рано, до того как одна из воспитательниц начнет будить всех громкими криками. К тому же, куда важнее сна был разговор о том, надолго ли он останется в этом доме, и в каких условиях будет жить, если миссис Поттер не обманула его, когда сказала, что он не вернется в приют. Том попытался задать все эти вопросы, но Дорея остановила его и пообещала, что ему все объяснят на ужине, когда вернется хозяйка этого дома, Вальбурга Блэк. После чего дала ему флакон с зельем и велела выпить, если он хочет побыстрее вылечиться. Том хотел, ему очень не нравилось чувствовать себя слабым, ощущать внутри лишь крохотную искру своей силы. К тому же, миссис Поттер была права - беседовать о серьезных вещах лежа в постели было неприемлемо. Он выпил предложенное зелье, оказавшееся неприятным на вкус, после которого сразу же стало тепло и спать захотелось еще больше. Дорея снова мягко улыбнулась, помогла устроиться и поправила одеяло, ему даже стало неудобно от того, что он приносит столько хлопот посторонним людям. Через несколько минут он снова спал.
В следующий раз Том проснулся уже вечером, за окном было совсем темно, комнату освещали несколько свечей.
- Юный господин проснулся, - раздался рядом с ним звонкий голос. Повернув голову, Том увидел домовика, не того, которого он видел утром, но тоже одетого в подобие наволочки. К странной внешности этих эльфов он успел привыкнуть, поэтому уже не боялся.
- Как тебя зовут? - спросил он. Несмотря на то, что домовики считались прислугой, Том считал, что в чужом доме нужно быть уважительными со всеми. Тем более, он помнил прекрасный вкус яблочного пирога, за который очень хотелось похвалить и поблагодарить того эльфа.
- Мимси, сэр. Благородная хозяйка Вальбурга велела Мимси помочь юному господину одеться к ужину.
- Я могу одеться сам, - возразил Том. Он был смущен подобным обращением, давно был самостоятельным, да и чувствовал себя уже вполне неплохо.
- Юный господин еще болен, Мимси поможет, - настаивала домовуха и ему оставалось только кивнуть.
Мимси взялась за свои обязанности со всей ответственностью: проводила в ванную, при этом попыталась еще и помочь с принятием водных процедур, от чего Том категорически отказался. Обращение, словно он действительно был господином, а не каким-то оборванцем, невероятно льстило, но было, по его мнению, совершенно лишним. От помощи в переодевании отвертеться не удалось, хотя уже через несколько минут Том был только рад этому. На рубашке, совершенно не похожей на его прежнюю, было ужасающе много мелких пуговиц, манжеты следовало носить с запонками, которые он раньше-то и не видел, а так ловко и аккуратно завязать ленту на шее у него бы точно не получилось. В итоге, когда домовуха проводила его к зеркалу в коридоре, Том увидел в отражении не безродного сироту, а юного аристократа, никоим образом не портившего своим видом обстановку столь роскошного дома.
По пути в столовую, где должен был состояться ужин, Мимси сопровождала его и выглядела при этом очень важной. Она шла чуть впереди и постоянно оглядывалась, присматривая за “юным господином”, в то время как тот с удивлением рассматривал обстановку: широкую лестницу с невероятной красоты перилами, головы эльфов, при виде которых стало жутко. Домовуха, приметив это, поспешила объяснить, что только самым уважаемым и трудолюбивым эльфам оказывается подобная честь, и она сама очень надеется, что когда-нибудь и ее голова будет висеть здесь. Том в ответ на это только неопределенно хмыкнул, решив, что к странностям магического мира еще нужно будет привыкнуть.
Когда он вошел в столовую, за длинным столом уже сидели несколько человек. Уже знакомая ему Дорея Поттер, с мужчиной по левую руку, видимо супругом; мистер Малфой, стул рядом с которым был свободен; во главе стола располагались двое: та самая Вальбурга, которую он видел вчера, рядом с ней сидел молодой мужчина, неуловимо похожий на нее и Дорею. Домовуха представила ему всех присутствующих и проводила к стулу рядом с мистером Малфоем, после чего почтительно поклонилась и исчезла.
- Итак, Том, думаю, у тебя накопилось много вопросов ко всем нам, - заговорила Вальбурга, не дожидаясь, пока накроют на стол. - Дорея сказала, что ты очень обеспокоен своим присутствием в этом доме.
- Да, леди Блэк, - кивнул Том, отрывая взгляд от пустой тарелки. - Миссис Поттер говорила утром, что я не могу вернуться в приют. Но мне больше негде жить. Своих родственников я не знаю.
- Зато знаю я, - от резкого голоса Вальбурги Том вздрогнул и вспомнил утренние слова Дореи. - Мне неизвестны все подробности твоей жизни в приюте, но по сравнению с твоим так называемым дедом, магглы - милейшие люди.
- Но тогда… - Том уже ничего не понимал. Если не приют, и не единственный оставшийся родственник, то где он будет жить?
- Ты будешь жить здесь, - словно услышав его мысли, ответила Вальбурга. - Потребуется время, чтобы оформить кое-какие документы, но Министр магии пообещала ускорить процесс.
- Здесь? - переспросил Том. Наверное, сейчас он бы меньше удивился единорогу посреди столовой, чем подобным словам, уж слишком нереальными они были. По крайней мере для него. - Но зачем вам это?
- В общем и целом - незачем, - откликнулась Вальбурга. - Но ты сильный маг, Том, к тому же, потомок древнего рода, хоть и потерявшего всякий вес в обществе. Было бы крайне недальновидно оставлять тебя у магглов. Видишь ли, нас не так уж и много. Каждый человек, обладающий магическими способностями представляет для нашего мира большую ценность, даже грязнокровка. Но все упирается в воспитание. Из любого магглорожденного ребенка можно сделать приличного члена общества, если вовремя научить нашим законам и традициям. К сожалению, не все это понимают, и постепенно маги превращаются в ярмарочных фокусников.
- И вы не хотите, чтобы я стал таким же?
Вальбурга усмехнулась - слова Тома понравились ей.
- Не хочу, за последние сто лет появилось слишком много бездарностей, мнящих себя великими магами. С одним из них ты уже знаком.
- Вэлби… - укоряюще посмотрел на нее Орион.
- Что? Пусть сразу знает, к чьим сладким речам лучше не прислушиваться. Это главное условие проживания в этом доме, всему остальному мы постараемся тебя научить.
Дамблдору, которого имела ввиду леди Блэк, Том доверять не собирался и согласно кивнул, едва она закончила свою речь. К тому же, даже он, одиннадцатилетний мальчишка, понимал, что представители высшего общества куда предпочтительнее старого директора школы.
- Что ж, если мы все выяснили, предлагаю начать, наконец, ужин. А то Кричер уже смотрит недобро и в следующий раз обязательно приготовит какую-нибудь дрянь.
Вальбурга сделала знак домовику и в ту же минуту на столе появилось множество разнообразных блюд. Наверное, только сейчас, чувствуя эти волшебные ароматы, Том осознал, что никогда еще не желал чего-то сильнее, чем стать частью подобного общества. Определенно, он сделает все, станет лучшим учеником и самым сильным волшебником, лишь бы остаться в этом мире и этом доме навсегда.
Название: Шабаш воронов
Автор: Anita Suchtig&Lanfir
Бета: Flamelle
Фэндом: Гарри Поттер
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Джен, Слэш, Фэнтези, Драма
Размер: Макси
Статус: в процессе
Саммари: Эта история началась в 1945 году, когда юная Вальбурга Блэк взвалила на свои плечи заботы о Шабаше. Это не понравилось многим, в особенности - победителю Гриндевальда Альбусу Дамблдору, который больше всего на свете желал, чтобы исчезли наконец предрассудки старых семей, а его признали достойным представителем магического общества. Он еще не знал, что через десять лет всего один разговор с мальчиком по имени Том Риддл, превратит разногласия между ним и Шабашем в Первую Магическую войну.
Публикация на других ресурсах: только с разрешения автора
Примечания автора:
1. В данной работе живы(и будут живы) почти все представители старшего поколения, ввиду несогласия авторов с кровожадностью Роулинг. Как по нам, не может такого быть, чтобы Армандо Диппет дожил до трехсот лет по канону без всяких ухищрений, а все Блэки вымерли до 1992 года, большинство в возрасте слегка за пятьдесят.
2. Имеются и слеш, и гет, но существенного влияния на историю они не оказывают и рейтинг имеют совершенно детский.
3. Рейтинг R стоит из-за нескольких не литературных выражений, употребляемых героями, описания подробных сексуальных отношений не предвидится.
4. Дамбигад весьма условный. Альбус Дамблдор, конечно персонаж не из приятных, но и другая сторона не отличается добротой и пониманием. У каждого своя правда.
5. Том Риддл родился в 1945 году.
Глава 6Глава 6
Насколько сильно Альбус Дамблдор любил свое место директора, доставшееся с таким трудом, настолько же сильно он не любил бюрократию и всякие контролирующие организации, вроде Попечительского совета и всего Министерства. Слишком много чистокровных, твердящих о соблюдении старых традиций, входило в них, и почти все они относились к магглорожденным, полукровкам, да и к нему лично, как к надоедливым мошкам. Подобное отношение неимоверно раздражало. Больше всех отличался Шабаш, который вроде бы не проявлял особой активности, но с каждым годом становился все сильнее. Сколько ни пытался Альбус убедить магический мир в том, что это сообщество ведьм не более, чем пережиток прошлого, его не желали слушать. В лучшем случае, просто не реагировали, как делали Лонгботтомы и Эбботы, в худшем - выказывали откровенную неприязнь. К последним относились в первую очередь Блэки и все семьи, так или иначе связанные с этим мордредовым родом. А таковых было очень много, труднее было найти семью, не имевшую с ними родственных связей. Но активнее всех была Вальбурга Блэк, эта взбалмошная ведьма, которая ко всему прочему, еще и вошла в Попечительский совет после скандального увольнения Галатеи Вилкост. Дамблдор был убежден, что она сделала это только для того, чтобы насолить лично ему.
Сегодня, к слову, должно было состояться очередное собрание членов Совета и предчувствие относительно него у Альбуса было очень недобрым. Началось все с письма из Министерства, в котором содержалась настойчивая просьба предоставить выписку из Книги учета студентов, за подписью Вильгельмины Тафт. Подобного не случалось за все время его директорства и обеспокоенный Дамблдор отправил сову своему приятелю из Аврората, Аластору Грюму. Ответ пришел довольно быстро, но не содержал ничего полезного. Подозрительный и внимательный Грюм ничего о делах министра знать не мог, а из происшествий был только странный случай в маггловской части Лондона, о котором было велено не распространяться. Не получив и крупицы столь необходимой информации, Дамблдору оставалось только скрипнуть зубами и отправить с совой требуемую выписку.
На Совет он шел в ожидании неприятностей, которые начались сразу же, как только он вошел в просторный зал, используемый для подобного рода собраний. Все кресла, кроме двух, были заняты, но среди присутствующих лиц он не заметил нескольких благосклонно настроенных к нему магов. Вместо них с присущим всем чистокровным высокомерием восседали в креслах Руфус Лестрейндж, зять той самой Вилкост, которая порой снилась Альбусу в кошмарах, старый Уильям Поттер, бывший когда-то преподавателем артефакторики, и молодой мужчина, чьего имени он не помнил, но узнал герб Селвинов, выгравированный на перстне. Более приятной личностью можно было назвать разве что Амелию Боунс, которая не так давно закончила Хогвартс, но при этом удостоилась похвалы самого Грюма. Отсутствовала только Вальбурга Блэк, но как раз этому Дамблдор только обрадовался.
Было очень любопытно, чем вызвана такая неожиданная смена членов Совета, но подобный вопрос продемонстрировал бы его неуверенность и опасения, чего Альбусу не хотелось, и он решил сразу перейти к обсуждению запланированных дел.
- На сегодняшнем совете я хотел бы обсудить финансирование нужд школы на этот год, - начал Дамблдор, но его прервал звук открывшейся двери.
В зал вошла Вальбурга Блэк и проследовала к единственному свободному креслу.
- Прошу прощения за опоздание, всегда любила эффектное появление, - ее ухмылка и тон не понравились Альбусу. - Прежде чем вы обсудите финансирование, в котором, к слову, Хогвартс не нуждается, я предлагаю поднять вопрос относительно некоторых учеников. В частности тех, которые воспитываются в маггловских приютах.
Дамблдор поджал губы, едва сдерживаясь, чтобы не скрипнуть зубами от негодования, после чего улыбнулся как можно доброжелательнее, как делал всегда, когда его ставили в неудобное положение. Как известно, к добродушным идиотам и относятся мягче.
- Добрый день, миссис Блэк. Мы все рады видеть вас…
- Для вас, мистер Дамблдор, леди Блэк, - отрезала Вальбурга, скривившись. - И я прекрасно знаю, что вы были бы рады видеть меня как можно дальше от школы и Попечительского совета. Но, к вашему огромному сожалению, я по-прежнему представляю здесь интересы Шабаша, о чем прекрасно известно всем присутствующим.
Дамблдор нахмурился, ее тон не предвещал ничего хорошего. Однако, он не желал, да и не имел права показывать свое отношение к присутствующим и этой женщине в частности. Он уважаемый и могущественный волшебник, директор Хогвартса, а не какой-то мальчишка, которым можно помыкать, как вздумается.
- Что ж, леди Блэк, - нарочито вежливо проговорил Дамблдор. - Если вы считаете, что ваше дело представляет собой нечто чрезвычайно важное...
- Считаю и представляет. Для начала адресую свой вопрос вам, директор, - последнее слово Вальбурга словно выплюнула, заставив его скривиться более явно. - На каком основании вы позволили отправиться в Косой переулок магглорожденному ребенку без сопровождения?
Кто-то из присутствующих ахнул, три женщины, насколько Альбус помнил, из полукровок, принялись перешептываться, бросая на него недовольные взгляды. Дамблдор сразу понял, что речь шла о том мальчишке из приюта. Он был единственным, за кем пришлось идти лично ему. Минерва Макгонагалл, на которую была возложена обязанность посещения магглорожденных, в тот день отлучилась по семейным обстоятельствам, Слагхорн как всегда невовремя отбыл на очередную конференцию зельеваров, а Кеттлберн был слишком рассеянным для подобных дел.
- Позвольте, леди Блэк. Я понимаю, как ситуация выглядит со стороны, но вы, возможно, ввиду своего происхождения не очень понимаете психологию некоторых детей, - на его слова Вальбурга только закатила глаза: она сама всегда говорила прямо и не любила привычку Альбуса ходить вокруг да около.
- Тот мальчик, о которых вы говорите, вырос в приюте. Эти дети не доверяют незнакомцам. Он попросту отказался от сопровождающего, настойчивость с моей стороны могла бы показаться ему подозрительной.
- Если вы, будучи директором школы, не вызываете доверия в своих учениках, быть может, нам всем стоит подумать о вашем соответствии занимаемой должности? - Вальбурга вопросительно вздернула бровь, но дожидаться ответа не стала. - Впрочем, хоть данный вопрос интересует меня, основная тема, которую я хотела бы поднять,заключается немного в другом. Думаю, что даже для присутствующих здесь магглорожденных и полукровных волшебников не секрет, что приюты - не лучшие места для пребывания детей, даже детей магглов, - названные нестройно закивали. Мало кто из них питал теплые чувства к чистокровной ведьме, к тому же главе Шабаша, но даже они успели понять, что чаще всего она была права. - До них лично мне нет дела, магглов слишком много и плодятся они, как кролики, чтобы наше немногочисленное, по сравнению с ними, сообщество заботилось о них и их отпрысках. Однако, некоторое время назад членам моей семьи пришлось побывать в одном из этих приютов, где они стали свидетелями неподобающего обращения с магическим ребенком. Я не стану говорить о недостатке питания, ужасных условиях и неподобающем воспитании...
- Миссис Блэк, Хогвартс не может, и не обязан заботиться о детях за пределами школы, - заметил Дамблдор, которому стоило нечеловеческих усилий держать лицо. Он успел привыкнуть к общению с политиками, журналистами, представителями так называемого светского общества, но только не с Вальбургой.
- Верно, не может, и не обязан. Но, согласно правилам, о которых вы так тщательно стараетесь забыть, дети с магическими способностями, родители которых отсутствуют по разным причинам, или же не могут позаботиться о их благополучии, должны находиться под надзором у Министерства Магии или иной магической организации до их совершеннолетия. И позволю напомнить присутствующим, настроенным особо либерально, дело вовсе не в изоляции магического мира. Дело в безопасности самих магглов. Если обычный ребенок пугается или злится, то он начинает плакать и ломает свои игрушки. А что, по-вашему, господа сторонники равноправия, случится, если в присутствии магглов у ребенка случится стихийный выброс? Он может навредить им, даже убить треснувшей и обвалившейся балкой, или осколками разбитого стекла, заработав этим психологическую травму на всю жизнь. Это вы называете заботой о магглах? А если ничего из мною перечисленного все же не произойдет, что они будут делать с ослабевшим от выброса ребенком? Хорошие люди, каковых не так уж много, может быть, догадаются успокоить ребенка, напоить сладким чаем и тихо пойдут в эту свою церковь, молиться за его благополучие. Большинство же будет напугано до полусмерти, а некоторые побегут в церковь не за молитвами, а за экзорцистами. Не знаю как вы, а я читала о некоторых обрядах “изгнания диавола” и поверьте, после их изучения я убедилась, что Геллерт Гриндевальд был просто милашкой.
- Тем не менее, разве это относится к Хогвартсу, его преподавателям и мне лично?
- Еще как относится, мистер Дамблдор! “Книга учета студентов” отмечает местонахождение каждого из них. И насколько я помню, в случае подозрения на сомнительные условия проживания, вы обязаны поставить в известность Попечительский совет и соответствующий департамент Министерства. Чего вы не сделали. И это я говорю об одном ребенке!
Присутствующие снова принялись шептаться, чистокровные кривились и возмущались подобному отношению Министерства к магически одаренным детям. Дамблдор же терял терпение, он даже не пытался улыбаться, все шло совсем не так, как хотелось бы ему. Теперь понятно, к чему было это письмо от Министра - Вальбурга не упустила возможности найти еще одно его слабое место. Если так пойдет дальше, даже с таким трудом убежденные в его словах о равных правах для чистокровных и магглорожденных, отвернутся. Мало ли этих приютских детей после войны, почему он должен заботиться еще и о них?
- Позвольте спросить, леди Блэк, - напустив в голос как можно больше добродушия, проговорил Дамблдор, - и поправьте меня, если я ошибаюсь, но вы предлагаете насильно забирать детей не только из приютов, но и у их родителей? Я бы назвал подобное предложение бесчеловечным по отношению к магглам. К тому же, нарушает принцип Статута о секретности.
- Директор, - проговорила Амелия Боунс, внимательно прислушивавшаяся к конфликту, - я являюсь представителем Министерства, и более всех заинтересована в соблюдении Статута. Но не могу не согласиться со словами леди Блэк. С ребенком, не получившим своевременную помощь и должное внимание может произойти все, что угодно. Например, я устроила пожар из-за того, что сломалась моя любимая игрушка, и если бы не отменная реакция моих родителей, погибли бы все, находящиеся в тот момент в доме. Включая меня.
- Мисс Боунс, заранее прошу прощения, но хочу заметить, что вы, как и прочие чистокровные имеете мало связей с магглами. Большинство из них благородные и прекрасные люди…
- О, сколько можно нести эту непроходимую чушь! - послышался мужской голос и Дамблдор узнал в говорившем того самого представителя семьи Селвинов. - Объясните кто-нибудь этому старику, что он безнадежно слеп и рассуждает о вещах, в которых ничего не смыслит!
- Я пыталась, но меня не желают слушать, - меланхолично отметила Вальбурга.
- Тогда, пожалуй, попытаюсь я, хотя у меня не так много времени, чтобы объяснять вам, мистер Дамблдор, очевидные вещи. Граф Ричард Селвин, представитель и магической, и маггловской аристократии, и поверьте, о жизни по ту сторону Барьера я знаю достаточно. В чем-то вы правы, среди простых людей попадается немало благородных и честных. Например, мой управитель на суконной фабрике, добрейшей души человек, почтенный отец семейства… Вот только регулярно поколачивает жену и троих своих детей, стоит глотнуть немного больше эля. Родных детей, мистер Дамблдор! А как, по-вашему, обращаются с ребенком в приюте, который делает всякие странные вещи, непонятные магглам?
Альбус молчал, смотря прямо на говорившего, хотя больше всего хотелось уйти и хлопнуть дверью, несмотря на то, что это будет расценено позорной капитуляцией. Проклятый мальчишка, если бы он только мог представить, что все так обернется, силой потащил бы его в Косой переулок. Наверняка именно там он встретился с Вальбургой или кем-то из ее приспешников и наболтал всякую ерунду.
Меж тем, Селвин продолжал:
- К письму от леди Блэк, в котором она просила меня присоединиться к Попечительскому Совету Хогвартса, я отнесся довольно скептически. Вся эта возня с защитой прав магглов, магглорожденных, кентавров и кого там еще модно сейчас защищать, до последнего времени меня мало интересовала. Как и эта непрекращающаяся грызня между Шабашем и вашими, директор, подпевалами.
Альбус вспомнил, что Селвины входили в то небольшое количество семей, к Шабашу отношения не имеющих, что немного обнадеживало.
- И что же заставило вас передумать, мистер Селвин?
- Например, последнее происшествие в приюте Вула, где из-за стихийного выброса доведенного до истерики ребенка погибло двое магглов.
Кто-то из присутствующих ахнул, а вот сам Дамблдор тут же вспомнил это название. Именно в этом приюте жил тот мальчик, Том Риддл, который сразу не понравился ему. Нормальной реакцией на новость о волшебной школе Альбус считал радость и предвкушающий блеск в глазах, а не настороженность на грани враждебности.
Меж тем, Селвин продолжал:
- Думаю, все присутствующие понимают, что вины ребенка в произошедшем нет, - он окинул внимательным взглядом зал и поймав несколько согласных кивков, удовлетворенно ухмыльнулся. - Старые порядки, по которым не следовало оставлять магически одаренных детей без присмотра, прекрасно работали много веков. И вам, мистер Дамблдор, как и всем вашим сторонникам, которыми вы успели обзавестись, следовало бы почаще обращаться к традициям. И повнимательнее относиться к вашим прямым обязанностям, а не интересоваться только лишь финансовыми проблемами школы.
- Действительно, Альбус, вы слишком увлеклись политикой и своими бесконечными разборками с Шабашем, - укоризненно проговорил Уильям Поттер. - Вы пытаетесь привлечь внимание тех, кому до вас нет, не было, и не будет никакого дела.
Вальбурга отчетливо хмыкнула в ответ на это, отчего Дамблдор не удержался и бросил на нее рассерженный взгляд. Ведь не о детях она заботилась, не о каком-то мальчишке, каких пара десятков на всю школу, а только лишь о собственной выгоде, о расширении собственного, и без того значительного влияния на магическую Британию. Слова старшего Поттера вызывали в нем волну злости, которую еле удалось облечь в ответную сдержанную речь:
- Я так понимаю, целью сегодняшнего собрания было высказывание претензий по отношению к халатному исполнению мной директорских обязанностей?
- Правильно понимаете, мистер Дамблдор, - согласилась Вальбурга. - К моему сожалению, на основании данной халатности согнать вас с насиженного места не получится. Но будьте уверены, что с этого момента вы будете находиться под пристальным вниманием всего Попечительского совета. Еще один такой промах, и поверьте, я и некоторые присутствующие здесь сделаем все возможное, чтобы вы досрочно отправились на пенсию. И это в лучшем случае, - от ее голоса и яростного взгляда Альбуса передернуло. И почему-то подумалось, что именно этот момент стоит вписать в дневник как начало острого конфликта, виной которому стал какой-то безродный мальчишка.
***
Проснувшись, Том сразу понял, что находится не в приюте: такого теплого одеяла в его комнатке, больше напоминавшей карцер, не было никогда. Долгое время он просто лежал, не открывая глаз. Боялся, что как только сделает это, окажется в сумасшедшем доме, куда его все же определила миссис Коул. Да и причина была: кажется, вчера он снова сломал что-то, когда чертов Стаббс напялил его мантию для школы. Его вещи! От пришедшей в голову мысли Том распахнул глаза и тут же замер, с удивлением разглядывая окружающую обстановку. Комната, в которой он находился, была довольно большой и немного мрачноватой из-за темно-зеленых обоев, но выглядела очень уютной, особенно, в сравнении с его комнаткой в приюте, и совершенно точно не могла находиться в сумасшедшем доме. Тут же вспомнился вчерашний вечер, который Том вполне разумно считал сном - слишком нереальным он был. И мистер Малфой в приюте, и ужасное и непонятное перемещение, после которого он, кажется, испортил чужой ковер, за который наверняка накажут или заставят отработать. А еще была та красивая, но пугающая женщина, давшая ему что-то вроде лекарства, после которого стало немного легче. Судя по всему, вчера он был в настолько плохом состоянии, что над ним сжалились и позволили поспать в этом доме.
Том зарылся в одеяло и подумал, что было бы неплохо снова уснуть, чтобы можно было остаться здесь немного дольше. У него это почти получилось, но вдруг дверь открылась и в комнату вошла женщина. Не та, которую он помнил, хотя и были они довольно похожи. У вошедшей были куда более мягкие черты лица и добрый взгляд, волосы собраны в аккуратную прическу, а не распущены буйными локонами.
- Доброе утро, Том, - она мягко улыбнулась ему и присела на стул рядом с кроватью. Он узнал ее голос, кажется, это она была в приюте вчера вместе с мистером Малфоем. - Меня зовут Дорея Поттер. Как ты себя чувствуешь?
- Спасибо, хорошо, - хотя участие в ее голосе не было наигранным, Том помнил, что подобные вопросы задают только в качестве проявления вежливости. Да и разве может женщину, живущую в подобном доме, волновать здоровье какого-то сироты?
- Ребенок, хорошо - это когда ты не одного цвета с простыней и в состоянии разговаривать с дамой как минимум сидя.
От ее слов Том тут же вскинулся и попытался сесть, чтобы не казаться невоспитанным и слабым. Получалось не очень хорошо, и Дорее пришлось помочь ему сесть и поправить подушку за спиной.
- Простите за неудобства, - проговорил он тихо. За собственную беспомощность было очень обидно, а ведь ему еще нужно будет как-то добраться до приюта. - И… Вы не могли бы сказать, где моя одежда? Эта пижама очень красивая и теплая, но я не могу вернуться в приют в ней.
- В приют? - улыбка тут же исчезла с лица Дореи, будто она услышала что-то очень неприятное. - Ты не вернешься в приют, Том, это место не подходит такому ребенку, как ты.
- Такому, как я? - переспросил Том. Ответ ему не понравился: на собственном опыте выяснил, что никто и никогда не станет делать для него хоть что-то хорошее. По крайней мере, просто так. - Что вам нужно от меня?
Дорея удивленно посмотрела на него, видимо, ожидая немного другой реакции. Она могла понять настороженность и недоверие, но не злой взгляд и напряжение, волнами исходившие от мальчика.
- Том… Никто не собирается причинять тебе вред. Ты волшебник, очень способный, и тебе совершенно не место в маггловском приюте. Вчера ты мог серьезно пострадать, если бы я, мой муж и мистер Малфой не оказались там так вовремя.
- И я благодарен вам, леди, - Том опустил голову. - Но я всего лишь сирота. Я даже не знаю, как звали мою мать…
- Твою мать звали Меропа Гонт, она была волшебницей. Не самой сильной, скажу сразу, но происходила из очень старого рода.
Том тут же вскинулся, он всегда хотел узнать хоть немного о своих родителях. Правда, после визита этого Дамблдора решил, что его мать не могла быть волшебницей, иначе не умерла бы так рано.
- Вы знали ее? - спросил он.
- Знала, хотя и не очень хорошо. Меропа была старше меня на несколько лет, и хотя мы учились на одном факультете, общих интересов у нас не было. Да и ее семья… О них ничего хорошего тебе не расскажут, я даже не уверена, что тебе стоит кому-нибудь рассказывать о своем родстве с ними.
В ответ на это ему оставалось только кивнуть. Разумеется, как и всякий ребенок, он мечтал, что его родителями были благородные люди, с которыми просто случилось несчастье, но жизнь ни к кому из сирот не была благосклонна. Его мать была слабой и никому не интересной, мать Эми Бишоп была нищенкой и умерла от холеры. Гордился своими родителями только Стаббс - они погибли во время одной из бомбежек. Стаббс!
- Простите, миссис Поттер, - подумав о гадком Билли и о его выходке в приюте, Том вспомнил о своем чемодане под кроватью в комнате. - А что с моими вещами? Моя палочка и книги, которые нужны для школы…
Дорея снова тепло улыбнулась: теперь Том был похож на обычного ребенка, а не на диковатого звереныша.
- Твой чемодан в шкафу, мы с Карлусом не дали домовикам разобрать его, подумали, что ты сам захочешь сделать это. Правда, твоя мантия пришла в негодность. Но, думаю, у Ориона и Абраксаса осталось что-нибудь из детских вещей, они не будут против поделиться с тобой. А если тебе ничего не понравится, мы сходим в Косой переулок и купим тебе новую мантию.
- Понравится?.. - едва слышно переспросил Том. - Но у меня нет денег на новую мантию, миссис Поттер, ту я купил на последние...
- Думаю, мы решим эту проблему, Том. И прежде чем заниматься делами, я предлагаю позавтракать. Кричер все утро провел у плиты, желая порадовать гостя этого дома.
Дорея щелкнула пальцами и в комнате появилось ушастое существо, небольшого роста, одетое в нечто, напоминавшее наволочку. Том вспомнил, что видел его вчера, поэтому почти не испугался, только вздрогнул от неожиданности. Миссис Потттер заметила это и поспешила рассказать, что Кричер - домовой эльф, представители его народа издревле прислуживают волшебникам.
Кричер почтительно поклонился, касаясь ушами пола, выслушал приказ принести завтрак и исчез на какое-то время. А когда вернулся, в его руках был серебряный поднос с двумя фарфоровыми чашками, чайником и тарелками, от которых очень аппетитно пахло. Только сейчас Том понял, насколько был голоден, и как только эльф исчез, пожелав приятного аппетита, накинулся на еду. Она оказалась удивительно вкусной, даже привычная овсянка не шла ни в какое сравнение с приютской, а уж внушительный кусок яблочного пирога и ароматный чай и вовсе позволили ощутить себя невероятно счастливым.
После завтрака Том ощутил, как его снова начало клонить в сон, хотя подобное было для него совсем не свойственно. В приюте он всегда просыпался рано, до того как одна из воспитательниц начнет будить всех громкими криками. К тому же, куда важнее сна был разговор о том, надолго ли он останется в этом доме, и в каких условиях будет жить, если миссис Поттер не обманула его, когда сказала, что он не вернется в приют. Том попытался задать все эти вопросы, но Дорея остановила его и пообещала, что ему все объяснят на ужине, когда вернется хозяйка этого дома, Вальбурга Блэк. После чего дала ему флакон с зельем и велела выпить, если он хочет побыстрее вылечиться. Том хотел, ему очень не нравилось чувствовать себя слабым, ощущать внутри лишь крохотную искру своей силы. К тому же, миссис Поттер была права - беседовать о серьезных вещах лежа в постели было неприемлемо. Он выпил предложенное зелье, оказавшееся неприятным на вкус, после которого сразу же стало тепло и спать захотелось еще больше. Дорея снова мягко улыбнулась, помогла устроиться и поправила одеяло, ему даже стало неудобно от того, что он приносит столько хлопот посторонним людям. Через несколько минут он снова спал.
В следующий раз Том проснулся уже вечером, за окном было совсем темно, комнату освещали несколько свечей.
- Юный господин проснулся, - раздался рядом с ним звонкий голос. Повернув голову, Том увидел домовика, не того, которого он видел утром, но тоже одетого в подобие наволочки. К странной внешности этих эльфов он успел привыкнуть, поэтому уже не боялся.
- Как тебя зовут? - спросил он. Несмотря на то, что домовики считались прислугой, Том считал, что в чужом доме нужно быть уважительными со всеми. Тем более, он помнил прекрасный вкус яблочного пирога, за который очень хотелось похвалить и поблагодарить того эльфа.
- Мимси, сэр. Благородная хозяйка Вальбурга велела Мимси помочь юному господину одеться к ужину.
- Я могу одеться сам, - возразил Том. Он был смущен подобным обращением, давно был самостоятельным, да и чувствовал себя уже вполне неплохо.
- Юный господин еще болен, Мимси поможет, - настаивала домовуха и ему оставалось только кивнуть.
Мимси взялась за свои обязанности со всей ответственностью: проводила в ванную, при этом попыталась еще и помочь с принятием водных процедур, от чего Том категорически отказался. Обращение, словно он действительно был господином, а не каким-то оборванцем, невероятно льстило, но было, по его мнению, совершенно лишним. От помощи в переодевании отвертеться не удалось, хотя уже через несколько минут Том был только рад этому. На рубашке, совершенно не похожей на его прежнюю, было ужасающе много мелких пуговиц, манжеты следовало носить с запонками, которые он раньше-то и не видел, а так ловко и аккуратно завязать ленту на шее у него бы точно не получилось. В итоге, когда домовуха проводила его к зеркалу в коридоре, Том увидел в отражении не безродного сироту, а юного аристократа, никоим образом не портившего своим видом обстановку столь роскошного дома.
По пути в столовую, где должен был состояться ужин, Мимси сопровождала его и выглядела при этом очень важной. Она шла чуть впереди и постоянно оглядывалась, присматривая за “юным господином”, в то время как тот с удивлением рассматривал обстановку: широкую лестницу с невероятной красоты перилами, головы эльфов, при виде которых стало жутко. Домовуха, приметив это, поспешила объяснить, что только самым уважаемым и трудолюбивым эльфам оказывается подобная честь, и она сама очень надеется, что когда-нибудь и ее голова будет висеть здесь. Том в ответ на это только неопределенно хмыкнул, решив, что к странностям магического мира еще нужно будет привыкнуть.
Когда он вошел в столовую, за длинным столом уже сидели несколько человек. Уже знакомая ему Дорея Поттер, с мужчиной по левую руку, видимо супругом; мистер Малфой, стул рядом с которым был свободен; во главе стола располагались двое: та самая Вальбурга, которую он видел вчера, рядом с ней сидел молодой мужчина, неуловимо похожий на нее и Дорею. Домовуха представила ему всех присутствующих и проводила к стулу рядом с мистером Малфоем, после чего почтительно поклонилась и исчезла.
- Итак, Том, думаю, у тебя накопилось много вопросов ко всем нам, - заговорила Вальбурга, не дожидаясь, пока накроют на стол. - Дорея сказала, что ты очень обеспокоен своим присутствием в этом доме.
- Да, леди Блэк, - кивнул Том, отрывая взгляд от пустой тарелки. - Миссис Поттер говорила утром, что я не могу вернуться в приют. Но мне больше негде жить. Своих родственников я не знаю.
- Зато знаю я, - от резкого голоса Вальбурги Том вздрогнул и вспомнил утренние слова Дореи. - Мне неизвестны все подробности твоей жизни в приюте, но по сравнению с твоим так называемым дедом, магглы - милейшие люди.
- Но тогда… - Том уже ничего не понимал. Если не приют, и не единственный оставшийся родственник, то где он будет жить?
- Ты будешь жить здесь, - словно услышав его мысли, ответила Вальбурга. - Потребуется время, чтобы оформить кое-какие документы, но Министр магии пообещала ускорить процесс.
- Здесь? - переспросил Том. Наверное, сейчас он бы меньше удивился единорогу посреди столовой, чем подобным словам, уж слишком нереальными они были. По крайней мере для него. - Но зачем вам это?
- В общем и целом - незачем, - откликнулась Вальбурга. - Но ты сильный маг, Том, к тому же, потомок древнего рода, хоть и потерявшего всякий вес в обществе. Было бы крайне недальновидно оставлять тебя у магглов. Видишь ли, нас не так уж и много. Каждый человек, обладающий магическими способностями представляет для нашего мира большую ценность, даже грязнокровка. Но все упирается в воспитание. Из любого магглорожденного ребенка можно сделать приличного члена общества, если вовремя научить нашим законам и традициям. К сожалению, не все это понимают, и постепенно маги превращаются в ярмарочных фокусников.
- И вы не хотите, чтобы я стал таким же?
Вальбурга усмехнулась - слова Тома понравились ей.
- Не хочу, за последние сто лет появилось слишком много бездарностей, мнящих себя великими магами. С одним из них ты уже знаком.
- Вэлби… - укоряюще посмотрел на нее Орион.
- Что? Пусть сразу знает, к чьим сладким речам лучше не прислушиваться. Это главное условие проживания в этом доме, всему остальному мы постараемся тебя научить.
Дамблдору, которого имела ввиду леди Блэк, Том доверять не собирался и согласно кивнул, едва она закончила свою речь. К тому же, даже он, одиннадцатилетний мальчишка, понимал, что представители высшего общества куда предпочтительнее старого директора школы.
- Что ж, если мы все выяснили, предлагаю начать, наконец, ужин. А то Кричер уже смотрит недобро и в следующий раз обязательно приготовит какую-нибудь дрянь.
Вальбурга сделала знак домовику и в ту же минуту на столе появилось множество разнообразных блюд. Наверное, только сейчас, чувствуя эти волшебные ароматы, Том осознал, что никогда еще не желал чего-то сильнее, чем стать частью подобного общества. Определенно, он сделает все, станет лучшим учеником и самым сильным волшебником, лишь бы остаться в этом мире и этом доме навсегда.
@темы: ГП, Suchtig, Шабаш воронов, Фанфики