Злая сучка некроотдела(с)
Название: "Вдохни в меня жизнь"
Автор: Schwuchtel und Suchtig
Пейринг: м/м
Рейтинг: NC-17
Размер: макси
Статус: закончен
Жанр: Slash, romance, местами drama. Иногда встречается humour и даже сопливо-розовый флафф.
Саммари: Сломанная игрушка когда то была личностью. И что же с ней будет, если ее починить?
Предупреждения: У авторов порой больная фантазия, что заметно по никам. На лавры никто не претендует, тапки принимает охотно и в любом количестве. Правда, реакция может быть неоднозначной))
Размещение: Вряд ли это кому-нибудь понадобится. Но если вдруг сильно захочется - спросить разрешения и прислать картинку с котом из Шрека, чтобы ускорить процесс.
Глава 1
Глава 1
За окном уходящего от ненавистной теперь Москвы поезда бушевал последний в этом году ливень. Осенний и по-настоящему ледяной, превращающийся в настоящее стихийное бедствие. Крупные капли барабанили по стеклу, будто намереваясь разбить его и ворваться внутрь холодным шквалом.
Александр задумчиво наблюдал за развернувшейся непогодой, автоматически вертя в руках телефон, который сейчас был отключен. Решив расположиться поудобнее, парень немного вытянул ноги, поставил сумку с вещами рядом с собой, затем достал плеер и, под размеренный шум дождя вперемешку с песней в исполнении Dido, незаметно провалился в глубокий сон.
Ему снилась столица, родной дом, те, кого он до недавнего времени считал друзьями. События его жизни мелькали перед глазами с умопомрачительной скоростью. Вот они в клубе, вот универ – профессоры-взяточники, страшненькие однокурсницы и невероятно нудные лекции… А вот он идет по аллее Измайловского парка, а рядом эти глаза… До боли знакомые, родные… Визг тормозов. Удар. Крик.
Его собственный крик. И он просыпается от ощущения чьих то рук, трясущих за плечи.
Судя по взволнованному лицу мужчины, сидящего напротив, в глазах сейчас – абсолютный ужас. Этот кошмар повторяется каждый раз, стоит ему только уснуть.
- Эй, парень, все в порядке?
Саша огляделся по сторонам в попытке понять, где находится. Стук колес по рельсам и сменяющийся за стеклом пейзаж…
- Да. Да, все в порядке, просто сон плохой приснился.
Глупо было надеяться, что он уедет и все это прекратится. Что будет спокойно спать. Что совесть даст все забыть. Это все изначально было идиотской затеей…
Мужчина, его сосед по купе, бросил на парня оценивающий взгляд. Рядом с ним сидел высокий парень, лет двадцати. Пропорциональная фигура, немного высокомерная осанка, легкая небрежность в движениях - такие как он обычно подаются в модельный бизнес. Аккуратно подстриженные русые волосы слегка прикрывали шею; длинная, чуть растрепанная челка обрамляла красивое лицо, смягчая немного резкие черты. Светлые пряди падали на глаза и парню приходилось постоянно отбрасывать отросшие волосы. В такие моменты были видны теплые, светло-серые глаза, но непослушная челка каждый раз падала вновь, пряча часть лица. Темные круги говорили о том, как мало спал в последнее время молодой человек. Никак не реагируя на недоверчивый взгляд мужчины, он отвернулся к окну, рассеянно теребя пальцами дизайнерскую дырку в своих светло-синих джинсах.
За окном вновь собрались темные, грозовые тучи, готовые вот-вот разразиться бушующим ливнем. Плохая погода преследовала Сашу с момента выхода из теплого дома, словно подстраиваясь под его настроение.
- Слушай, можешь со мной не разговаривать, конечно, но в дороге все равно делать нечего. Да и ехать нам еще почти двое суток… Меня, кстати, Михаил зовут.
- Саша, - представился молодой человек.
- У тебя что-то случилось? Выглядишь неважно…
Теплые серые глаза парня подозрительно заблестели, и Михаил мысленно прикусил себе язык за то, что кажется задел его за живое. Он уже было решил, что совсем зря затеял этот разговор и молодой человек скорее всего будет молчать всю дорогу, но тот неожиданно ответил, все так же не отворачиваясь от окна и старательно пряча глаза под длинной челкой.
- Я причинил боль дорогому мне человеку. Не понимал, что он будет значить для меня так много. Поступал как последняя сволочь, а когда все понял, было уже слишком поздно. Никогда себе не прощу того, что сделал и находиться там не могу. – Сашка не понимал, почему рассказывает все это незнакомому человеку, но, наверное, так было проще. Ведь он видит его в первый и последний раз в своей жизни, так почему бы хоть ненадолго не отпустить это?
- Решил сбежать от проблем?
- Сделать это не так-то просто, знаю. А вот избавить того человека от своего присутствия был обязан…
- Девушке любимой изменил?
- Можно и так сказать. Не изменил, просто поступил как последняя мразь. Да я, собственно, она и есть, чего отрицать-то? – Саша грустно улыбнулся.
- Ты даже не попытался ничего исправить? Может, она простила бы тебя рано или поздно?
- Такого не прощают. А исправить пытался, только вышло еще хуже. Да я и сам себя никогда не прощу.
Мужчина мог ошибаться, но на какое-то мгновение ему показалось, что на глаза парня навернулись слезы и он не решился продолжить разговор.
***
Ростислав Киншев, которого все - за исключением, пожалуй, только его родителей – называли не иначе как Кин, сидел за небольшим столиком в дешевом кафе, что находилось рядом со зданием их университета. Низкий столик мешал расположиться удобнее – с его ростом под два метра было довольно сложно принять удобную позу. Высокий рост, спортивное телосложение вкупе с довольно привлекательной внешностью делали его в глазах девушек главным объектом воздыханий на всем их потоке. Вот только внимательный взгляд зеленых как весенняя листва глаз всегда скользил мимо – ходили слухи, что главный красавец все еще бесконечно влюблен в свою бывшую и никак не желает ее забывать. Впрочем, Кину было все равно, что думают о нем в университете, главное чтобы не лезли в его личную жизнь. Это было позволено только нескольким людям – Леше, который в данное время еще не приехал из родного города, и Ленке, их бесконечно обожаемой подруге, что неделю назад приехала из Канады. Кстати, именно ее номер сейчас он и набирал на своем мобильнике, в который уже раз пытаясь дозвониться.
И вздрогнул, когда у него под ухом заиграло:
«When the world surrounds you, I'll make it go away,
Paint the sky with silver lining…» - стоявшее у нее на мелодии дозвона. Повернувшись, он увидел ее стоявшей у него за спиной и улыбающейся. Он посмотрел на нее и укоризненно покачал головой.
- Привет, Кин! - Ленка чмокнула парня в щеку, даже не наклонившись - ростом эта рыжая была невысокая. - Как же я по тебе соскучилась...
- Привет, привет, рыжик! - Кин приподнялся, чтобы ей было удобнее его поцеловать. Отказывать подруге в этом священном для нее ритуале было опасно - могла и глаза выцарапать.
- Вот расскажу твоей маме, что ты универ три дня прогуливал, она устроит тебе священную войну со всеми вытекающими. Бросили меня, блин. Еще Леха в свой Екатеринбург укатил на неделю, мне что, по-вашему, с этой блондинистой стервой тусоваться?
- Эм-м. Ну, я как бы по делу прогуливал,- решил отмазаться Кин, а то не дай бог и правда, прибьет. Она же Марину терпеть не может. - Я тут с одним челом договорился о концерте в его кафешке.
- О, круто! Я как раз табы с нот тебе переписала, а то с вашими, господа, умениями разбираться в нотах далеко не уедешь. Так что если порепетируем, вполне сможем сыграть Enjoy The Silence лучше, чем в прошлый раз. Нехорошо получилось тогда...
- Рыжик, дай теперь я тебя поцелую. Ты ж у нас просто...- Кин сжал подругу в объятиях, - гений и незаменимый человек.
- Да я такая, любите меня и носите на руках. А вообще - стоило бы закончить музыкалку, прежде чем брать в руки гитару. Нет, играешь ты круто, кто бы спорил, но не знать ноты... - Ленка всегда много говорила, но, несмотря на это - только по делу. Все ее упреки, в общем, были оправданы, да и мозги прочищать в нужные моменты... к этому у нее талант... – О, посмотри как туда…
Не выпуская подруги из объятий, Кин повернулся в ту сторону, куда смотрела Лена. В конец очереди встал молодой человек, заметно выделяющийся среди остальных обитателей местного общепита великолепной осанкой. Он то и дело отбрасывал ловким, выверенным движением руки непослушную челку, то и дело падающую на глаза. Одет он был донельзя просто – в обычную толстовку с капюшоном, потертые джинсы с разрезами на коленках и кроссовки. Ничего особенного – обычный студент факультета НГУ, вот только было в нем что-то, за что цеплялся взгляд. Какое-то несоответствие выбранному образу – кажется, так это называется? Движения рук, выражение лица выдавало в нем мальчика из тех, кто считает, что это жизнь им должна, а не они ей. Но при этом в нем даже на расстоянии была видна какая-то надломленность. Рыжик, кстати, тоже отметила это и произнесла:
- О-о-о, Кин, по-моему, твой клиент.
Интересуетесь, почему она так сказала? Разгадка проста: среди своих друзей, приятелей и вообще многих остальных, Кин был известен как человек, который мог и любил помогать. Иногда он это делал, даже если его об этом и не просили. Но, до сих пор, еще никто не жаловался. Не потому что боялись обидеть, высказав это, а потому что его помощь приносила реальные плоды. Человеку на самом деле становилось лучше, да и делал это Кин так, что это было не одолжением, а искренним порывом. И как от такого отказаться? Вот никто и не отказывался.
Кин и Лена уже давно сели за столик и, переговариваясь вполголоса, с интересом наблюдали за новеньким. Когда очередь, наконец, дошла до него, незнакомец быстро расплатился за кофе и прошел к свободному столику, расположенному недалеко от того места, где сидели Кин и Лена. Незнакомец заметно поморщился, сделав небольшой глоток – несмотря на гордое название «кафе», «Белая лилия» не славилась своим кофе, предлагая клиентам растворимую гадость из пакетиков.
Тут в кафе, Кин и Лена одновременно, не сговариваясь, скорчили гримасы, вплыла первая красавица курса Марина Ткач. Подойдя к стойке и взяв все без очереди, она, оглядевшись, выцепила взглядом незнакомого парня и модельной походкой от бедра направилась к его столику.
-Привет, - пропела она.- Не занято?
Он поднял на нее холодный, немного презрительный взгляд, прежде чем проговорить:
- Занято. Мной.
От такого ответа Марина немного растерялась и в первый момент даже не нашлась что сказать. Но потом шумно фыркнула и, развернувшись и гордо задрав подбородок, пошла к другому столу.
- О, наконец, хоть кто-то, помимо нашей компашки, отшил эту красавицу, - хмыкнула Ленка. – Шоколадку ему купить, что ли?
Кин молча кивнул, а потом, подумав, со смешком добавил:
- И вместительную аптечку.
Глава 2
Глава 2.
Александр Орловский приехал в Новосибирск рано утром и сразу же отправился к зданию университета, в котором собирался продолжить обучение. Благодаря его мачехе – Ольге - документы на перевод были готовы довольно давно, и ему лишь нужно было подписать необходимые бумаги. Зная о его проблемах, о том, что в Москве Сашка находиться не мог, она сделала все возможное, чтобы он уехал - договорилась с ректором НГУ, который оказался ее старым знакомым, чтобы тот как можно скорее рассмотрел его документы.
У ректора, Николая Ивановича Синельникова, ему пришлось выслушать много не слишком лестных эпитетов о себе, о том, что, мол, современная молодежь совсем совесть потеряла и бесится с жиру, ища новых острых ощущений.
- И чего тебе не сиделось дома, в богатой и теплой Москве? - поинтересовался ректор.
- Не хочу показаться грубым, но вас это не касается, - холодно заметил Сашка.
- Меня касается все, что происходило, происходит и будет происходить в стенах моего университета! Запомни, мальчик, если попробуешь вытворить здесь что-нибудь подобное - сам лично куплю тебе билет на самолет, и ты в этот же вечер полетишь домой к папочке.
- Если вы все знаете, почему берете меня?
- Из-за того, что об этом меня просила Ольга, а я ей обязан кое-чем. Вот только не понимаю, чего она так носится с чужим ей человеком, да еще и со съехавшей крышей. Надеюсь, у папульки хватит денег тебе на квартиру, с общежитиями сейчас проблемы.
Все, можешь быть свободен, у меня много работы, возникнут какие-то проблемы - обращайся.
Саша в ответ лишь холодно поблагодарил мужчину и, развернувшись, вышел за дверь.
***
- О, смотри, а мальчик, кажется, с нами будет учиться… - Ленка кивнула в сторону стенда с расписанием, у которой стоял тот самый парень из кафе. - Может, познакомимся?
- Понравился?- со смешком подколол её Кин. - Тебе нас уже не хватает?
Лена солнечно улыбнулась:
- Вас мне хватает выше крыши, но нужно же расширять круг общения.
Кин, тяжело вздохнув, сказал:
- Ладно уж. Пошли знакомиться, судя по всему он и правда будет учиться в нашей группе. - А сам подумал о том, что он не самоубийца, чтобы отказывать подруге в новом знакомстве. Она же его потом со свету сживет.
Новенький парень даже не обратил внимания на подошедшую к нему парочку, так и продолжая записывать расписание. Наконец, он все же повернулся, но только для того, чтобы спросить:
- Скажите, а как мне найти 308 аудиторию?
Кин с Леной переглянулись и в один голос произнесли:
- Нам туда же. Пойдем, проводим.
- Не стоит. Просто скажите где? - отстраненно прозвучало в ответ.
Друзья вновь переглянулись и Кин, хмыкнув, ответил:
- Индивидуалист? Ну, ладно, слушай. Идешь прямо, на первом повороте заворачиваешь налево. Потом опять по коридору прямо и пятая дверь справа. Ферштейн, майн фройнд?- и посмотрел на Лену. Та кивнула, подтверждая его слова.
- Данке шён. - ответил парень просто. Ни язвительности, ни сарказма. Ничего. Просто холодная благодарность за ответ. Он развернулся и пошел в указанном направлении.
Парочка, кинув взгляд вслед парню, синхронно пожала плечами с недоумением, а потом Кин, обняв Лену за плечи, произнес:
- Забей. Давай обсудим мою новость о выступлении, - и потащил ее коридору в ту же самую аудиторию.
По дороге на пару друзья шли следом за блондином. Но так как он шел один и не стремился к общению, а их окликало много народу, то новенький оказался в искомого помещения намного раньше них. Поэтому, когда они зашли, то увидели, что он выбрал место недалеко от того, где обычно сидели они сами - на заднем ряду аудитории возле самой стены.
Устроившись на своем месте, Кин задумчиво посмотрел на него. По его мнению то, что у парня какие-то проблемы - было видно даже невооруженным глазом. У того настолько дрожали руки, что Киншев только удивлялся, как парень еще не выронил ручку. И уже прикидывал, как и чем тому можно помочь. В голове вертелись мысли о том, что сделать это, столкнувшись с непростым характером, будет трудновато. Но Кин и не такие орешки колол и не таких тараканов хрумкал. Вон у Лешки бааальшой был таракан и ничего - выгнали, хе-хе. Подождем немного, помощь ему все равно рано или поздно понадобится. Откуда парень это знал? Просто он уже увидел, как красавица Мариночка всю лекцию, то и дело постреливает глазками в сторону новенького, несмотря на то, что тот так холодно обошелся с ней в кафе. Кин просто нутром чуял, что неприятности не за горами.
Когда наконец началась перемена, новенький сразу же поднял сумку, чтобы выйти из аудитории, но выйти ему не дали. Как и предполагалось, к парню тут же подошла Марина и встала в проходе.
Марине Ткач, считавшейся первой красавицей курса, очевидно, сразу же понравился новенький. Несмотря на внешнюю невзрачность его одежды, девушка могла с точностью до цента определить ее стоимость, и была она явно немаленькой, да и внешность у парня была более чем запоминающаяся. Чем не кандидат на место так и не клюнувшего на нее Киншева? Встав в позу, в которой все достоинства ее модельной внешности были хорошо видны, она томным голосом протянула:
- Привет. Ну что, надеюсь, ты передумал и не будешь такой же букой, как в кафе? Все же, мы будем вместе учиться.
- Не думаю, что меня это интересует, - холодно проговорил парень. - Отойди пожалуйста, мне нужно пройти.
Марина изогнулась, опершись одной рукой на парту, и прошипела:
- Считаешь себя лучше всех?
- Нет, просто я не знакомлюсь с теми, кто не представляет для меня никакого интереса. Ты не представляешь, как и остальные здесь присутствующие.
- Не стоит так со мной разговаривать, иначе это может вылиться в неприятности для тебя, - надменно пригрозила она.
Парень слегка усмехнулся, одарив ее презрительным и оценивающим взглядом.
- Так похоже, что я могу испугаться? Прости, но я не имею привычки бояться гламурных кошек в псевдо-дизайнерских тряпках.
Лену перекосило, когда она увидела, как блондинистая стерва перекрыла дорогу новенькому. Она внимательно прислушивалась к диалогу, пока Кин рылся в своей сумке в поисках сотового, поэтому в самый кульминационный момент наклонилась к его уху и сказав: "Пора спасать парня", пихнула того локтем в бок.
Киншев ойкнул от неожиданности и посмотрел на нее. Лена кивком головы подтвердила свои слова и парень, тяжело вздохнув, поплелся выручать новенького. Без лишней скромности скажем, что он был единственным человеком на всем курсе, с которым Ткач старалась не связываться лишний раз, да и вообще не связывалась, чего уж там. Научена была горьким опытом в паре давних инцидентов.
Марина уже открыла рот, чтобы ответить на ледяное хамство и тут же захлопнула его, заметив Киншева, остановившегося немного позади новенького. По мнению Ростислава того спасать не было нужно, ну если только от самого себя. Кин покачал головой, подумав: "Как можно, не разведав обстановки, ссориться с людьми?" Естественно ему на этот мысленный риторический вопрос никто не ответил и он, еще раз вздохнув, вслух сказал только одно:
- Брысь! - Что блондинка, развернувшись в момент, и сделала.
- Спасибо, - поблагодарил его парень и, закинув на плечо свою сумку, направился к выходу из аудитории.
Кин ухмыльнулся вслед:
- Да всегда пожалуйста. Вдруг чего, так обращайся...- и весело увернулся от затрещины, которую хотела ему отвесить Рыжуля.
***
На следующий день Лена и Кин единогласно решили прогуляться по парку, что находился совсем недалеко от их корпуса. Природа преподнесла просто замечательный подарок, солнце ласково пригревало, словно заряжало своими лучами напоследок, перед долгой и бесцветной зимой, всех людей.
Среди деревьев, украшенных золотом, были расположены скамейки, на одной из которых сидел их новенький одногруппник. Он сидел, читая какую-то книгу. Ленка, увидев его, уже хотела пихнуть Кина локтем, но тот вовремя успел увернуться. Только недовольно спросил:
- Что?
Она кивком головы указала ему на новенького. Кин, в свою очередь, удивленно приподнял бровь. Лена сложила губы трубочкой и смешно подвигала бровями. Ростислав вздохнул, признавая свое поражение в этом немом поединке и направился к скамейке.
- Привет, - дружелюбно поздоровался он, подойдя к скамейке, но руки протягивать не стал, не желая сталкиваться с очередным немного презрительным взглядом, которым Саша умело награждал всех остальных.
Вопреки ожиданиям, Александр поздоровался в ответ и поднял на нежданного собеседника оценивающий взгляд светло-серых глаз.
- Любишь читать? - поинтересовался Кин, присаживаясь рядом.
- Люблю. Книги не навязывают мне своего общества в отличие от людей, - спокойно ответил парень, возвращаясь к книге.
- Мне уйти?
- Да нет, - равнодушно пожал плечами Саша. - Можешь оставаться, мне, в принципе, без разницы.
Получив разрешение остаться, а из уст парня это звучало именно так, Ростислав решил продолжить разговор.
- Красиво ты вчера отшил Ткач, - улыбнулся он. - Ленка посылает тебе респект.
- Не за что. Никогда не любил, и уж тем более, никогда не боялся гламурных блестящих кошек, подобных ей, - равнодушно отметил Саша, словно речь шла не о нем.
- Кстати, прости, не представился, - с улыбкой на лице повинился Кин. - Я Ростислав Киншев, в миру Кин.
- Александр Орловский, можно просто Саша.
- И насчет Марины. Теперь я на твоем месте был бы осторожнее. Эта блондинистая стерва не прощает обид и не понимает всего с первого раза.
- Спасибо за предупреждение, но мне и в самом деле нет до нее дела. Единственное, чего я боюсь - отравиться очередной порцией того, что здесь называют кофе.
Кин расхохотался. Потом, глядя на Сашу, сказал:
- Хах. Могу тебя успокоить. Это варево здесь продают уже приличное время и пока все живы.
- Что ж, звучит обнадеживающе, но отвратительного качества не отменяет. Извини, Ростислав, мне нужно идти, - парень встал со скамейки и положил в сумку книгу.
Кин проводил взглядом удаляющуюся фигуру, в очередной раз поразившись тому, как можно идти по обычной парковой аллее вот так непринужденно, словно весь мир для него - подиум. То, что парень далеко не из простой семьи, Ростислав понял сразу же. Слишком уж необычно смотрелись на общем фоне безупречные, словно вышколенные манеры, да и была у Кина парочка таких приятелей. "И откуда ты такой взялся?" - мысленно усмехнулся он, не заметив, что к нему уже подошла Ленка.
- Ну, как прошло знакомство? - заинтересованно спросила она.
- Нормально. Он был крайне вежлив. - ответил Кин.
- Он со всеми крайне вежлив, - заметила Ленка и решила сменить тему. – Когда, наконец, вернется Лешка от своей мамы? Я соскучилась, да и тетя Зина как всегда небось надает ему всяких вкусностей с собой, м-м-м, - она прищурилась от представленного удовольствия.
- Я тоже. Мы созванивались вчера, обещал приехать в пятницу.
- Встретить не просил?
- Просил. Сказал. что позвонит сообщит вагон и время.
Глава 3
Глава 3.
Лекция по конфликтологии… Одно название предмета заставило Александра застыть, неестественно выпрямив спину, и ловить каждое движение преподавателя - пожилого мужчины с проседью в бороде. Никакого сходства… Но почему же так больно?
С трудом заставив себя расслабиться, Саша уронил голову на руки, сложенные на парте и повернулся к окну.
Туман… Серая пелена, закрывшая большой город от людских глаз, словно давая иллюзию - вот она, ширма, стоит только спрятаться за ней. Закрыться стеной измороси, не позволяя больше никому заходить так глубоко в сердце… А лучше - замереть под холодным дождем, который может начаться в любую минуту, и позволить ледяным каплям стекать по лицу.
Ты любил такую погоду… Любил смотреть из окна и класть голову на колени, позволяя перебирать свои волосы. Любил быть собой, когда больше никто тебя не видит…
И хочется провести ладонью по стеклу, оставляя на нем след от своей ладони, стать ближе к тому, что вы любили вместе.
Прости…
Киншев сидел и смотрел на то, как буквально "ломает" новенького. Была во всем его облике какая-то безысходность. Было грустно смотреть на красивого парня, выглядевшего как поломанная игрушка, использованная и брошенная хозяином за ненадобностью. Игрушка, понимающая всю глубину сложившейся ситуации и старающаяся скрыть горечь потери за внешней бравадой. Изучая поведение Орловского, Кин уяснил для себя одно - вся эта холодная отстраненность и попытка избежать общения не более чем маска, позволяющая скрыть боль и беспомощность. Но, по личному мнению Ростислава - это ненадолго. Потому что он собирался заняться этим в самое ближайшее будущее. Мама Ростислава часто шутила, что он выбрал не то направление учебы. "Тебе бы, Ростислав, психологом быть, - говорила она, смеясь и взъерошивая его волосы. - Ты у меня врачеватель душ". Вот врачеватель уже и присмотрел себе очередного несчастного, которого нужно было спасать. Причем не столько от вмешательства внешнего мира в его психику, сколько внутренний мир от окончательного распада. И, судя по всему, это обещает быть сложным, очень сложным делом. Но Кин не собирался сдаваться, не начав, потому что один раз решив, он упрется, но сделает то, что задумал. Его не интересовали возникающие при этом сложности. Он обходился с ними просто - проходил как танк, сметая все преграды на своем пути.
До невыносимого скучная лекция подходила к концу, и студенты уже вовсю копошились, собирая выложенные на стол вещи. Только так можно было остановить словесный поток пожилого профессора - всем своим видом показывая, что время, отпущенное ему для просветления умов "нерадивой молодежи" подошло к концу.
Орловский начал собирать вещи раньше всех, чтобы привычно покинуть аудиторию первым, но ему помешала Марина, на удивление быстро процокавшая на высоченных шпильках к его месту на заднем ряду.
Киншев, увидев это, насторожился, но вмешиваться не спешил. Ткач явно не оставила своих планов завоевать внимание Орловского, несмотря на две неудачные попытки.
Подойдя поближе, она улыбнулась своей фирменной голливудской улыбкой и произнесла:
- Привет, Саша.
- Привет, - холодно ответил он и постарался обойти ее. - Извини, я тороплюсь.
- Так я по делу. Хочу попросить у тебя тетрадь с лекцией. Я не успела записать, а ты все время внимательно записываешь - я видела.
- Марина, кажется? У тебя ошибочное мнение, я не записывал конфликтологию, - проговорил Саша, подхватывая со стола свою тетрадь.
Марина, в свою очередь, оказалась быстрее и просто выхватила тетрадку из рук Орловского. И проговорив:
- Посмотрим, посмотрим, - пролистала до нужной страницы.
Потом, с недоумением посмотрев на искомую страницу с сегодняшней записью, она с какой-то обидой и торжеством одновременно, громко воскликнула:
- Орловский, да ты голубой, что ли?
- Верни тетрадь, - прежним невозмутимым голосом проговорил Саша, хотя внутри все перевернулось. И дело было далеко не в обвинении в гомосексуализме - парню было наплевать, что о нем будут думать окружающие, они его не волновали. Все что имело хоть малейшее отношение к его прошлому, принадлежало только ему и позволить хоть кому-то в это влезать…
- Держи свою тетрадь - с презрением в голосе произнесла Марина и швырнула тетрадь в лицо Саше. - Гомик! - и, повернувшись, пошла к выходу.
Киншев, до сих пор наблюдавший за этим зрелищем, коротко хмыкнул и встал со своего места. Пройдя мимо застывшего Саши, похлопал того по плечу и произнес:
-Я предупреждал. Теперь держись.
Парень вздрогнул от прикосновения однокурсника и, натянув привычную холодную маску, сказал:
- Не понимаю, о чем ты.
Кин пройдя немного вперед, остановился и подмигнул Орловскому
- Я тебя предупреждал насчет злопамятности Ткач. Вот, пожалуйста. А если ты про держись, так это только первая ласточка. Но я подумаю, что с этим можно будет сделать.
То, что сказала пару минут назад эта глупая девчонка, задело за живое, вновь пробуждая в мозгу воспоминания о прошлом. Саше стоило невероятных усилий сохранить невозмутимость, хотя внутри вспыхивала ощутимая, почти физическая боль, а внутренний голос так и призывал перестать, наконец, прикидываться стеной и высказать всем новоявленным однокурсникам, что он о них думает. И этой Марине, возомнившей себя невесть кем, и Киншеву, считающему, что он имеет право вмешиваться в чужую жизнь и навязывать помощь, о которой его не просили. Саша подавил в себе это желание, равнодушно пожал плечами и, аккуратно уложив пресловутую тетрадь в свою сумку, холодно ответил:
- Я не нуждаюсь ни в чьей помощи.
***
Возвращаясь вечером домой из университета, Александр Орловский мысленно благодарил риэлтора, который помог снять квартиру неподалеку. Как оказалось, их университет просто обожал устраивать своим студентам семинары и разного рода конференции по вечерам, обуславливая это занятостью преподавателей. Больше всего доставалось именно факультету журналистики, потому что его научные работники часто занимались другими видами деятельности, помимо преподавания.
Проходя через парк, раскинувшийся у его нынешней альма-матер, Саша решил присесть на лавочку и закурить, благо погода стояла теплая, в отличие от предыдущих дней. Вот только насладиться покоем и тишиной ему не дали трое подошедших парней. Один из них, видимо тот, кто был заводилой, с насмешкой произнес:
- Ну, привет, красавчик. Ты, что ли, у нас Орловский?
Парень в ответ приподнял бровь и ответил:
- Предположим, я. Только учтите - телефон у меня дешевый, денег с собой нет и всего пара сигарет в пачке.
- Пф, - отмахнулся тот. - Нужны нам твои мобила и сигареты... Ты мне скажи, ты Марину-то за что обидел?
- А… Вот откуда ноги растут... - протянул Саша.
В общем-то, это он понял изначально - откуда бы обычным гопникам знать его фамилию, да и что взять со студента? И что обычным выяснением отношений дело не кончится, тоже понимал, просто было все равно.
- Что же ты девушку обидел, сразу не сказал, что педик? - так же насмешливо произнес их главный. - Девушка планы начала строить, а ты мало того что гомик, так еще и нос воротишь. Нехорошо,- одновременно с этими словами Саша получил неожиданный удар по почкам, от которого его согнуло пополам.
Он даже не старался ударить в ответ, лишь закрывал лицо и старался уйти от наиболее сильных ударов по жизненно важным органам. Впрочем, это продлилось недолго. Сказав напоследок: "Из тебя вышла отличная груша",- и сплюнув в сторону, парни ушли.
Парень привалился спиной к дереву и сполз на землю, покрытую сухими листьями. Подвинув к себе упавшую неподалеку сумку и достав сигареты с зажигалкой, Орловский подтянул колени к груди и закурил. Ребра болели нещадно, так, что даже такие простые движения давались с трудом.
Кин вышел из университета, ругаясь на то, что его задержали. Сегодня должен был приехать Лешка. И хотя ключи от квартиры Кина у него были, все равно было неприятно, что он не смог сдержать обещания встретить друга. Решив срезать дорогу, он завернул за угол, собираясь идти через парк. И увидел довольно необычное зрелище. Александр Орловский лежал под одним из деревцев этаким красивым дополнением, изображая траву или, скорее, жука на траве. Кин вздохнул и, сойдя с тропинки, подошел к Орловскому и спросил:
- Позагорать решил?
Саша, услышав голос своего однокурсника, постарался принять сидячее положение и тихо проговорил:
- Что, так похоже? Или ты добавить..? - причем сказано это было без малейшего намека на шутку.
Кин, увидев лицо однокурсника, только присвистнул:
- Ну ни хрена ж себе… Это кто над тобой так постарался?
- А у тебя много вариантов? - хмыкнул Саша и провел рукой по губе, стирая кровь.
- По меньшей мере, три,- ответил Кин, усаживаясь на корточки напротив Орловского.
- Догадливый… - протянул парень в ответ и, опираясь рукой о дерево, попытался подняться.
- Ну так, - хмыкнул Кин, наблюдая за безуспешными попытками Орловского встать. Поднявшись, он протянул руку и сказал: - Давай помогу.
Саша молча смотрел на протянутую ему руку. Он пытался понять, почему этот Киншев так порывается помочь, ведь его об этом не просили. Орловский прекрасно знал, что людей мало волнуют проблемы других, а, значит, для окружающих у него все и всегда должно быть хорошо. Впрочем, он так же понимал то, что сейчас помощь ему была необходима, да и этот парень определенно был упрям и так просто не уйдет. Наконец, он все-таки протянул руку, заметив:
- Ты только осторожнее, а то, по мнению общественности я, эээ… педик…
- Ну, во-первых, я не глухой, если ты помнишь. А во-вторых, не знал, что гомосексуализм заразен... - с глубокомысленным видом произнес Кин, стараясь при этом не заржать вслух.
Едва Саша поднялся, его ощутимо покачнуло, а перед глазами потемнело - видимо, удар о дерево был далеко не таким слабым, как можно было подумать.
Кин еле успел подхватить обмякшее тело сокурсника. Постояв две минуты и подумав над тем, что делать, он фыркнул и, взяв Орловского на руки поудобнее, направился к себе домой. Парень пришел в себя довольно быстро и тут же дернулся, поняв, что его несут на руках.
- Поставь меня, все нормально… - проговорил он. В общем-то, Орловскому было наплевать, что нем подумают случайные прохожие, просто внутри говорила собственная гордость. Сашка никому и никогда не позволял видеть себя слабым, даже в те моменты, когда хотелось сдохнуть. А тут… его несет на руках парень, ростом не намного выше его самого.
Тот только фыркнул в ответ.
- Наслаждайся дорогой, Орловский.
- Киншев, опусти меня на землю. Сейчас же, - прошипел Саша. - Я тебе не томная барышня, чтобы меня на руках таскать.
Кин, немного вытянув руки вперед, окинул Сашу оценивающим взглядом:
- А что? Из тебя выйдет неплохая тургеневская барышня.
Чтобы ненароком не получить добавки еще и от падения, опасность которого очень ясно встала перед глазами парня, пришлось вцепиться в плечо Кина. Ростислав рассмеялся в ответ на это движение и прижал Сашу к себе.
- Кин, отпусти, правда… Ребра… - попросил Орловский.
- Ну, раз ребра... Тогда, конечно,- со смешком ответил Киншев и осторожно поставил парня на землю, придерживая за талию.
Сашка в ответ только фыркнул что-то очень похожее на "спасибо", но руку на плечо своего "спасителя" закинул. Раздражала эта излишняя забота, как будто этому парню и в самом деле нечем было заняться. Да, кажется, он таки заработал сотрясение, если обратить внимание на головокружение и тошноту, еще у него болят ребра, а на скуле завтра будет немаленький синяк. Но он привык быть одиночкой, научился отгораживаться от внешнего мира - так куда проще жить в своих воспоминаниях…
- Не делай так больше, - наконец тихо проговорил Саша.
- Как именно? - недоуменно спросил Кин.
- Так. Таскания на руках, попытки вмешаться в мои проблемы или подружиться. Только в грязи вываляешься, особенно после того, как Мариночка убедит большинство в моей якобы ориентации.
- Пф-ф, что мне Марина, эта стерва обходит меня десятой дорогой, - презрительно сказал Кин. - А вот вмешательства тебе вряд ли избежать, - и подмигнув Саше, добавил, - Я, знаешь ли, люблю вмешиваться - характер дурацкий. - Тебя ко мне домой или к себе провожать? - спросил он чуть позже.
- А ты разве не сделаешь по-своему? - почти серьезно ответил Орловский.
- Сегодня я добрый и прислушаюсь к твоему мнению, - улыбаясь, произнес Кин.
У Саши снова закружилась голова, и он крепче вцепился в плечи Киншева, чтобы не упасть. От чересчур резкого движения ребра отозвались болью и с губ сорвался невольный полу-стон, полу-вздох.
- Недалеко… отсюда… до меня… - выговорил он.
- Хм... До меня тоже недалеко, - решительно произнес Кин, подхватывая парня и таща его к себе домой.
Глава 4
Глава 4
Кин потащил бесчувственную тушку сокурсника к себе домой, подумав, что, может, тот и живет недалеко, но нет большой уверенности в том, что у Орловского дома найдется аптечка со всем необходимым. А у него в квартире Лешка - для моральной поддержки и полная аптечка - для пострадавшего. Так что по всему получалось, что лучше идти nach Hause.
Орловский, периодически приходя в себя, пытался что-то возразить, но когда, скажите, Кин слушал кого-то, кроме себя, если уже принял решение? Правильно, почти никогда. Поэтому избитый сокурсник и был оттранспортирован в лифте на восьмой этаж к двери в квартиру Кина. Ростислав, нисколько не сомневаясь, что Лешка у него дома, толкнул дверь. И вуаля, она открылась и впустила хозяина с симпатичной ношей на руках внутрь.
Киншев прямо с порога проорал:
- Лешка, зараза, встречай друга!- а дальше радостно продекламировал: - Я пришел к тебе с приветом, рассказать что солнце село, а к ближайшему рассвету подготовить песни надо...
- И вам привет, мой юный подаван, - тут же заворчал Олейничев. - Как друга с вокзала встретить, так у всех куча дел, а как вкусного спросить, так сразу ко мне. А моя маман, между прочим, просто пипец как нагрузила меня своим булочками, пирожками и дарами природы. О, а это кто? - Лешка обратил внимание на полуживого парня, практически висящего на его друге. - У нас теперь в качестве подношения можно людей использовать?
Он приблизился к Кину, внимательно посмотрел на пришедшего в себя Орловского и снова проворчал:
- Так, отпусти ты уже его, а то скоро ребра человеку переломаешь.
- Э-э-э, нет. Все боевые ранения этому телу были нанесены до меня.
- А то я не понял, - хмыкнул парень и отцепил от Саши пальцы Кина, после чего усадил Орловского в большое кресло. - И кто его так?
- А я откуда знаю. Я его нашел по дороге домой в обнимку с тополем. Вернее, под тополем. И вот,- широким жестом обвел комнату,- привел к себе для приведения в божеский вид.
- Несложно догадаться, кто это… - проговорил Орловский тихо, а Лешка, тем временем, пытался отыскать в шкафу аптечку. Уже через минуту парень всунул в руки Кина вату и перекись водорода, а Саше стакан с водой и обезболивающее.
- Спасибо. Прости, нас не представили. Меня зовут Саша. Эмм… тут можно курить?
- Сейчас окно открою, - ответил Лешка, бросая вопросительный взгляд на Кина и, дождавшись его кивка, приблизился к окну.
Когда форточка оказалась открытой и свежий осенний воздух с улицы проник в комнату, Саша с наслаждением закурил, стараясь не задевать разбитую губу.
Глядя на то, как его губы обхватывают фильтр сигареты, Кин поймал себя на том, что его...эм-м, возбуждает эта картина. "Вот если бы он вместо сигареты взял кое-что другое...так, Кин, что-то тебя уже заносит", - одернул тот себя. И, тряхнув головой, Ростислав патетически произнес, обращаясь к Лешке:
- Вот почему всегда именно я обрабатываю раны, порезы и вообще побитые, разбитые морды?
Лешка моментально среагировал:
- Может потому, что из всех нас именно ты благороден, заботлив и тэдэ и тэпэ? А вообще, чаще всего это Ленка лечит всю нашу компашку. Кстати, а где наша бестия?
- Сейчас растаю, ага. А у рыжика сегодня,- Кин поднял палец вверх и произнес по слогам - Сви-да-ние!
Лешка в ответ только широко улыбнулся и покачал головой - знал он, какие в последнее время у Ленки свидания…
После того как Саша покурил, Кин обработал все его ссадины и царапины ватой, смоченной в перекиси. Тот морщился, шипел, но молчал. Вскоре все видимые повреждения были обработаны, и Кин спросил его:
- Ты чай или кофе будешь? Или, может, что покрепче?
Орловский лишь отрицательно покачал головой. Больше всего ему хотелось в свою кровать, принять феназипам и уснуть глубоким сном. Речи о посещении универа не шло - слишком уж экстремальный у него макияж, поэтому бояться проспать тоже не стоило.
Ростислав, обратив внимание на закрывающиеся от усталости глаза сокурсника, предложил:
- Давай тогда постелю, ляжешь?
Саша снова покачал головой, после чего тихо произнес:
- Нет, я домой...
Лешка открыл было рот, чтобы возразить, но Кин согласно кивнул головой и, улыбнувшись, сказал:
- Идем, как раз буду знать куда тебя, тьфу-тьфу, не дай бог, в следующий раз тащить.
Сил возражать не было, да и Саша прекрасно понимал, что сам до дома он добраться не сможет, а перспектива свалиться на какой-нибудь дороге не прельщала совершенно. Поэтому он согласно кивнул и ухватился за протянутую руку Ростислава.
К удивлению обоих далеко идти не пришлось - как оказалось, Орловский жил на соседней улице в такой же, как и Кин, новостройке.
Поднявшись в лифте на шестой этаж, они вышли и остановились возле двери в Сашину квартиру. Кин, склонив голову набок, со смешком спросил:
- Итак, Александр Макклауд, тебя в квартиру занести или сам дойдешь?
Саша поднял на него взгляд и тихо проговорил:
- Спасибо, не обязательно было беспокоиться. Думаю, что до кровати я и сам дойду.
Кин поднял руки вверх и весело сказал:
- Эй, я просто хочу убедиться, что ты действительно лег.
- Я вполне сам могу позаботиться о себе, - с этими словами Орловский похлопал по карманам и, достав ключи, открыл дверь чуть медленнее, чем это нужно было делать. Голова тут же закружилась, стоило немного наклониться, но, сосредоточившись, он все же принял устойчивое вертикальное положение.
- Да, да, да, - скептически произнес Кин, глядя на его него. Потом тонкая творческая натура Ростислава, не выдержав столь душераздирающего зрелища, и решила, вопреки всему, помочь в транспортации сего субъекта до кровати. Тяжело вздохнув, Кин подошел к нему, забрав сумку, повесил себе на плечо и обняв Сашу за талию, повел к светлому будущему, то есть в кроватку. Сопротивляться Орловский не стал - понятно, что бессмысленно. Смущала лишь рука на талии, словно Кин не парня с себя ростом транспортирует, а девчонку-одиннадцатиклассницу. Остановившись у спальни, потянулся за своей сумкой и обратился к Кину:
- Спасибо, что помог. Будешь уходить, просто захлопни дверь. И больше носить меня на руках не нужно.
Ростислав сделал печальное лицо и с тихим укором и грустью в голосе произнес:
- Ну, вот... а я так надеялся... - потом уже нормальным голосом произнес, - Ну, если ты пообещаешь мне больше не попадаться на глаза в таком виде, так и быть, обещаю тебе подумать над этим.
"Что он хотел этим сказать? Так, Орловский, не забивай голову чепухой, тебе все это нафиг не нужно. Да и он сам рад не будет, если узнает ВСЮ правду" - подумалось Саше и он, вспылив, произнес:
- А теперь слушай - я не гей, я не трахаюсь с парнями. Я не завожу отношений там, где мне это на хрен не сдалось. Я не боюсь этих ублюдков и не собираюсь просить чьей-то помощи. Убить не убьют, а избивать меня им рано или поздно надоест. Все, спасибо, доброй ночи, завтра куплю тебе шоколадку, - захлопнул дверь в спальню перед носом Ростислава, бессильно привалившись к ней спиной.
Из-за двери до него донесся веселый голос Кина:
- Я не ем шоколад, не сплю с парнями и люблю только свою гитару, - и удаляющийся заливистый смех. Вскоре звук захлопнувшейся двери подсказал Саше, что он остался один.
***
Больше всего на свете Кирилл Беркутов ненавидел этих богатеньких деток, а в особенности местную "золотую компанию" под предводительством Киншева. Они оба были довольно видными - косая сажень в плечах, спортивные, подтянутые, талантливые студенты. Вот только, в отличие от Ростислава, Беркутов всего добивался сам, потому что просить было некого. Отец умер, когда парню исполнилось четыре года, а мать оказалась абсолютно неприспособленной к самостоятельной жизни - слишком утонченная и интеллигентная, деятель культуры с соответствующей зарплатой, которой едва хватало, чтобы свести концы с концами.
У Киншева было все - деньги и связи родителей, куча друзей, и феноменальное везение. И неизвестно, что из этого раздражало больше. Так получилось, что с самого первого класса они учились вместе - Кин, Лена, Олейничев и он, Кирилл Беркутов. И именно с того времени, с первого сентября, началась негласная вражда между ними. "Золотые детки" были всегда вместе, дружные, веселые, постоянно что-то придумывающие и участвующие во всех мероприятиях, будь то олимпиада по истории или театральный кружок. И их все любили, чего нельзя было сказать о неприметном тогда мальчике, постоянно сидящем на последней парте и носящем очки. Ситуацию усугубляло еще и то, что Кирилл по уши был влюблен в рыжую оторву Ленку, вот только ответного внимания от нее не было никогда. Она была слишком увлечена дружбой с Кином, а, как оказалось позже, еще и мальчиками в этом смысле не интересовалась вовсе.
После одиннадцатого класса встал вопрос о поступлении в университет и особого выбора у Беркутова не было - ему нужно было во что бы то ни стало поступить на бюджет, потому что денег на оплату обучения у его инфантильной и романтичной матери не было. Внимание привлек факультет жуналистики, а когда стало известно, что туда собирается и Киншев с компанией, чувство соперничества вспыхнуло с новой силой. Он должен был, хотя бы для себя, доказать, что ничем и ни в чем не уступает этому мажору. Сутки за учебниками, десятки написанных сочинений и ночи без сна сделали свое дело, и Беркутов поступил на бюджетное отделение.
Именно там он и спелся с Мариной Ткач, которая хоть и была одной из богатеньких деток, но этого не скрывала, почти в открытую говоря, что учится исключительно из-за связей матери и денег отца. Просто красивая глупая девочка, за которую все решали родители. А сошлись они на той самой неприязни, если не сказать ненависти, к Киншеву, который умудрился отшить красотку с самого первого дня их обучения.
А теперь еще к ним добавился и этот новенький, который так же как и Киншев когда-то не клюнул на красоту Марины. К тому же, по ее словам, еще и оскорбил девушку. Беркутов долго разбираться не любил, свои проблемы он решал просто - с помощью кулаков. Так что, недолго думая, он присоединился к братьям Красильниковым, старший из которых - Павел - учился на их же потоке и уже долгое время мечтал о серьезных отношениях с Мариной, когда те позвали его «преподать урок этому новенькому педику».
Не то, чтобы он действительно ненавидел парней, которые спят с другими парнями… Кирилл просто этого не понимал, считая неправильным. На самом деле, он присоединился только потому, что видел, как тот общался пару раз с Киншевым и Ко. А также удостоился рукопожатия Лены, в котором было отказано ему, Кириллу. Да, зависть плохое чувство, но Беркутов об этом думать не хотел - слишком многие его эмоции были завязаны на отношении к Кину.
В парке он пожалел, что согласился на эту…авантюру. Потому что не было никакого удовольствия бить человека, который в открытую позволяет себя избивать. При этом даже не собирается делать вид, что хоть как-то пытается себя защитить. Поэтому пару раз почесав об него кулаки и попинав ногами, Беркутов развернулся и ушел, не оборачиваясь на остальных.
Кстати, совесть у Кирилла была и чуть позже он решил вернуться. Зачем - он и сам не знал. Но только сделал хуже для себя. Он увидел, как Киншев - вечный защитник слабых и угнетенных - утащил отделанного ими парня на руках! От злости у Кирилла аж потемнело в глазах и непроизвольно сжались кулаки.
"НЕ-НА-ВИ-ЖУ!"
Глава 5
Глава 5
Cегодня был знаменательный день - Кин в кои-то веки опоздал на первую пару. Причина была проста - он банально проспал. Заглянув в аудиторию, он извинился перед преподавателем и, улыбаясь, со смущенным видом проследовал на свое место, по пути краем глаза выцепив кое-что странное, чего быть как бы и не должно. Этой странностью оказался Орловский, сидящий на своем обычном месте. Кин, усевшись вполоборота и глядя на Сашу, вопросительно приподнял брови и изобразил лицом пантомиму на тему "какого хрена ты тут делаешь?"
Тот в ответ равнодушно пожал плечами, всем своим видом показывая, что Кина это никоим образом не касается, и вернулся к конспектированию лекции.
Сашка осознавал, что куда лучше отлежаться еще пару дней дома, тем более сейчас, когда в учебных планах не было семинаров. Но находиться дома он больше не мог - четыре стены и унылый вид из окна радости не добавляли. На третий день он почувствовал, что вполне может нормально передвигаться, да и ребра почти не болели и, собравшись, отправился в университет.
Всю пару Саша чувствовал на себе внимательный взгляд Киншева - тому явно не нравилось то, что Орловский пришел в университет. Поэтому после лекции, чтобы избежать его бессмысленных нравоучений и заботы, парень быстрее остальных скрылся за дверью аудитории. Но общения с ним избежать не удалось в большой перерыв, на котором вся группа отправилась в столовую.
Кин встал в очередь сразу за Орловским и тихо прошипел, обдавая дыханием Сашино ухо:
-Орловский, ты сдурел?
- Не понимаю, о чем ты, - как можно более невозмутимо отозвался Саша, даже не оборачиваясь к однокурснику.
- Тебе еще несколько дней нужно лежать, а не по универу горной козочкой скакать,- так же тихо проговорил Ростислав.
- Не знал, что ты записался в мои опекуны, - задумчиво протянул Орловский и добавил: - папочка.
-Какой однако у меня непослушный сынок,- насмешливо протянул Кин. - Выпороть тебя что ли, в целях профилактики?
- Ммм, практикуешь БДСМ?
- С тобой-то? - окинул Сашу оценивающим взглядом Кин, - Запросто! Ты же так и напрашиваешься.
- Прости, милый, но наши отношения не дошли до стадии обсуждения сексуальных утех, - отмахнулся парень, двигаясь на шаг вперед.
- Хм-м, - задумчиво протянул Кин.- Я подумаю над этой идеей.
Ленка, стоявшая рядом с Кином, уже давилась от смеха, уткнувшись лицом в плечо друга.
Сзади капризно протянули:
- Блин, ну скоро вы там все?
А Кин весело добавил, не обратив внимания на продефилировавшую мимо них Ткач, глядя в спину Орловскому:
- По крайней мере, на руках я тебя уже носил...
Услышав эту фразу, Марина резко остановилась, едва не врезавшись в какую-то девчонку, и на одних каблуках повернулась к парням, чтобы ехидно процедить:
- О, у нас таки образовалась пидорская парочка? Теперь понятно, почему ты не заинтересовался мной, Киншев…
Кин решил не отвечать, потому что увидел, как при этих словах лицо Орловского застыло, потом на нем появилась презрительная мина и тот произнес:
- Девочка, а почему бы тебе не научиться правильно принимать ротиком МПХ? Глядишь, и грязи из него меньше будет литься. А при хорошем раскладе и денег заработаешь на нормальную одежду…
Марина покраснев от злости, не нашлась, что сказать. А язвительная фраза Леночки:
- Дорогая, не захлебнись ядом,- и раздавшийся смех тех, кто стоял поблизости, добили ее. Она развернулась и, громко фыркнув, унеслась прочь из столовой, забыв про обед.
Кин проводил Марину задумчивым взглядом, а потом произнес, обращаясь к Орловскому:
- Парень ты у нас, конечно, не промах и язык подвешен, но боюсь, что теперь придется за тобой по пятам ходить. Чтобы не прибили до конца.
- Только не отпевайте меня в церкви, я атеист, - словно невзначай бросил Саша, поворачиваясь к длинному столу с блюдами.
Кин фыркнул, но промолчал.
По расписанию следующим занятием была физподготовка, которую Саша терпеть не мог. Можно было бы пропустить, сославшись на болезнь, но это означало признаться тому же Кину, что ему не слишком хорошо, и тот снова будет пытаться играть в заботливых родителей. А Орловский признаваться в своих слабостях не любил, как бы плохо ему ни было. Из столовой он направился в раздевалку. Где к нему тут же подошли двое парней, о встрече с которыми напоминали синяки на теле, полученные три дня назад.
- Эй ты, голубок, у тебя что, с памятью проблемы? Или с головой? - подойдя вплотную, проговорил один из них.
- Скорее с инстинктом самосохранения, - пожал плечами Саша и посмотрел в глаза тому, который закрывал выход. Этого парня Орловский узнал - он учился на параллельной специальности и чем-то неуловимо напоминал Киншева.
- Это заметно, - подал голос тот, что стоял у выхода.
Саша собрался что-нибудь ответить, на что его ребра протестующе заныли, но не пришлось. В проеме двери нарисовался Кин и мягким голосом протянул:
- Ооо, я смотрю девичник в разгаре? Кстати, Орловский, а ты что тут с ними делаешь? Аллес, аллес, майн фройнд, у нас игрока в команде не хватает. Будешь вместо Лешки?
- Киншев, а тебе не завалиться бы? Не видишь, что люди разговаривают на личные темы? - снова проговорил высокий парень у дверей. - Или хотя бы научи свою красавицу вежливости, а то все может закончиться нежелательной пластикой лица.
- Слышь, Беркутов. Птыц ты наш... Помолчи лучше, а то ведь неровен час подумаю, что завидуешь, - язвительно произнес Кин.
- Эй, рыцари, - окликнул их Сашка, которому надоела эта перепалка. - А на хер вам обоим не пойти?
К нему обернулись оба одновременно и улыбнувшись, на удивление слаженно сказали:
- Как-нибудь потом.
- Тогда пошли, - обратился Сашка к Ростиславу. - Может, на физподготовке оторвутся на мне… Удовольствие доставлю хоть кому-то своим существованием…
- Я что-то не совсем уверен в том, что правильно сделал, пригласив тебя в команду. Нет, не подумай чего плохого, просто... Ты себя нормально чувствуешь? Меня настораживает твой вид.
Саша в ответ только хмыкнул что-то неопределенное и, обойдя стоящего перед ним парня, приблизился к Кину и, взяв его за руку, потащил в сторону спортзала.
Кин, все так же улыбаясь, незаметно для Орловского завел свободную руку за спину и показал средний палец Беркутову. Повернув голову, одними губами произнес: "Обломись, детка".
На занятии оказалось, что у их преподавателя, а в данном случае тренера, совершенно не было желания следить за "двухметровыми лосями, отнимающими друг у друга мяч", и он ушел в свой кабинет за залом. Команды для игры в баскетбол разделились довольно ожидаемо - все журналисты из печати в одной, а телевизионщики в другой.
- И даже не думай всюду следовать за мной, - прошипел Саша, обращаясь к Кину.
- И не собирался,- поднял примиряюще руки вверх Кин.
- Вот и отлично, - кивнул в сторону зала Саша. - И только попробуй не взять мяч первым.
- Для тебя, Орловский, хоть луну с неба,- заржал и еле увернулся от затрещины тот.
В качестве судьи решено было поставить Ленку, которая ну совершенно не вписывалась в круг играющих из-за небольшого роста. Не обошлось без ее возмущений на тему, что это "дискриминация", но уговоры сделали свое дело. Окончательно и бесповоротно на ее решение повлияла Марина Ткач, по своему обыкновению усевшаяся на скамейку под предлогом усталости и слабости. Лена просто не могла упустить возможности поиздеваться над ней…
Капитанами команд вполне ожидаемо для Саши оказались Киншев и Беркутов. При розыгрыше мяча Кин не подкачал и мяч достался их команде. Довольно быстро они стали вести в счете, но команда соперников не давала сильно отрываться. Как ни странно, но после забитого Сашкой мяча, кровной мести со стороны противоположной команды не последовало - то ли сыграла роль спортивная честь, то ли Беркутов не хотел травмировать его на глазах у всех, а подождать до вечера.
Орловский пару раз замечал, как морщился Кин, стоило кому-нибудь из игроков команды соперников в пылу сражения за мяч задеть Сашу. И это раздражало. Да, ему не слишком приятно чувствовать толчки и тычки, особенно когда они приходились на ребра. Но и Кину стоило бы поменьше обращать внимание на проблемы других людей. "Глядишь, и жить стало бы проще" - подумал парень, выхватывая мяч из рук соперника.
Соперничество между печатниками и телевизионщиками было всегда, эти специальности никогда не были дружны, что на старших курсах, что на первом. А нынешний третий и вовсе готовы были перегрызть друг другу глотки на каждом совместном занятии, будь то физподготовка или семинар по конфликтологии. Прежде всего, на взгляд Саши, это происходило из-за двух негласных лидеров - Киншева и Беркутова. Их взаимная неприязнь друг к другу была видна даже Орловскому, мало интересующемуся внутренними разборками.
Занятие подходило к своему завершению, хотя третьекурсники словно только сейчас разогрелись и игра стала им по-настоящему интересна - Кину хотелось выиграть безоговорочно, а Беркутову - отыграться.
О том, что с посещением физподготовки он поторопился, Саша подумал за десять минут до окончания пары. В ушах появился шум, словно все звуки проходили сквозь вату, прежде чем достигнуть барабанных перепонок. Парень остановился у стены, пытаясь немного прийти в себя и восстановить дыхание.
Кирилл, поймав мяч от одного из игроков своей команды, остановился возле Орловского. Отдав пас, он повернулся и оценив внешний вид Саши, он негромко спросил:
- Орловский, ты себя нормально чувствуешь?- и инстинктивно посмотрел на Кина. Тот в это время, перехватив мяч у команды Беркутова, попытался кинуть трехочковый. Все остальные с замиранием сердца следили за полетом мяча. Если Кин попадет, то матч закончится безоговорочной победой газетчиков. Кирилл стукнул кулаком по стене в бессильной злобе, когда мяч залетел в корзину.
- Беркутов… - проговорил Сашка, но его голос утонул в победных криках команды под предводительством Киншева.
Он успел лишь ухватиться за футболку Кирилла, прежде чем в глазах потемнело, и Орловский потерял сознание.
Беркутов почувствовал, как натянулась его майка и, оглянувшись, успел среагировать и подхватить обмякшее тело Саши. Посмотрев по сторонам, парень решил выбрать меньшее из зол и уложил его на стоящую рядом скамейку.
- Эй, Орловский… - позвал Кирилл, похлопав его по щекам.
Бледность кожи вкупе с едва слышным дыханием, заставили Беркутова задуматься и даже испугаться - неужели это из-за той драки он так? "Не хватало еще наградить парня сотрясением…" - подумал Кирилл. Ему стало неприятно из-за того, что он вообще ввязался в эту историю с "избиением младенца", по-другому это и назвать было никак нельзя. "Черт, - снова подумалось парню. - Если разобраться, какого хрена я повелся на Маринкины уговоры? Не нравится мне Киншев, так с ним и надо разбираться, а этот хлюпик, по большому счету, и ни при чем. ". Кирилл отдавал себе отчет в том, что и бил-то он Орловского из ревности. Вот только вопрос - кого к кому он ревновал?
Кин, стряхнув с себя обрадованных победой ребят, уже оглядывал зал в поисках Орловского. Увидев живописную картину у стены, он быстрым шагом направился в их сторону.
Подойдя ближе он спросил:
- Ну и какого тут происходит? Беркутов..?
Автор: Schwuchtel und Suchtig
Пейринг: м/м
Рейтинг: NC-17
Размер: макси
Статус: закончен
Жанр: Slash, romance, местами drama. Иногда встречается humour и даже сопливо-розовый флафф.
Саммари: Сломанная игрушка когда то была личностью. И что же с ней будет, если ее починить?
Предупреждения: У авторов порой больная фантазия, что заметно по никам. На лавры никто не претендует, тапки принимает охотно и в любом количестве. Правда, реакция может быть неоднозначной))
Размещение: Вряд ли это кому-нибудь понадобится. Но если вдруг сильно захочется - спросить разрешения и прислать картинку с котом из Шрека, чтобы ускорить процесс.
Глава 1
Глава 1
За окном уходящего от ненавистной теперь Москвы поезда бушевал последний в этом году ливень. Осенний и по-настоящему ледяной, превращающийся в настоящее стихийное бедствие. Крупные капли барабанили по стеклу, будто намереваясь разбить его и ворваться внутрь холодным шквалом.
Александр задумчиво наблюдал за развернувшейся непогодой, автоматически вертя в руках телефон, который сейчас был отключен. Решив расположиться поудобнее, парень немного вытянул ноги, поставил сумку с вещами рядом с собой, затем достал плеер и, под размеренный шум дождя вперемешку с песней в исполнении Dido, незаметно провалился в глубокий сон.
Ему снилась столица, родной дом, те, кого он до недавнего времени считал друзьями. События его жизни мелькали перед глазами с умопомрачительной скоростью. Вот они в клубе, вот универ – профессоры-взяточники, страшненькие однокурсницы и невероятно нудные лекции… А вот он идет по аллее Измайловского парка, а рядом эти глаза… До боли знакомые, родные… Визг тормозов. Удар. Крик.
Его собственный крик. И он просыпается от ощущения чьих то рук, трясущих за плечи.
Судя по взволнованному лицу мужчины, сидящего напротив, в глазах сейчас – абсолютный ужас. Этот кошмар повторяется каждый раз, стоит ему только уснуть.
- Эй, парень, все в порядке?
Саша огляделся по сторонам в попытке понять, где находится. Стук колес по рельсам и сменяющийся за стеклом пейзаж…
- Да. Да, все в порядке, просто сон плохой приснился.
Глупо было надеяться, что он уедет и все это прекратится. Что будет спокойно спать. Что совесть даст все забыть. Это все изначально было идиотской затеей…
Мужчина, его сосед по купе, бросил на парня оценивающий взгляд. Рядом с ним сидел высокий парень, лет двадцати. Пропорциональная фигура, немного высокомерная осанка, легкая небрежность в движениях - такие как он обычно подаются в модельный бизнес. Аккуратно подстриженные русые волосы слегка прикрывали шею; длинная, чуть растрепанная челка обрамляла красивое лицо, смягчая немного резкие черты. Светлые пряди падали на глаза и парню приходилось постоянно отбрасывать отросшие волосы. В такие моменты были видны теплые, светло-серые глаза, но непослушная челка каждый раз падала вновь, пряча часть лица. Темные круги говорили о том, как мало спал в последнее время молодой человек. Никак не реагируя на недоверчивый взгляд мужчины, он отвернулся к окну, рассеянно теребя пальцами дизайнерскую дырку в своих светло-синих джинсах.
За окном вновь собрались темные, грозовые тучи, готовые вот-вот разразиться бушующим ливнем. Плохая погода преследовала Сашу с момента выхода из теплого дома, словно подстраиваясь под его настроение.
- Слушай, можешь со мной не разговаривать, конечно, но в дороге все равно делать нечего. Да и ехать нам еще почти двое суток… Меня, кстати, Михаил зовут.
- Саша, - представился молодой человек.
- У тебя что-то случилось? Выглядишь неважно…
Теплые серые глаза парня подозрительно заблестели, и Михаил мысленно прикусил себе язык за то, что кажется задел его за живое. Он уже было решил, что совсем зря затеял этот разговор и молодой человек скорее всего будет молчать всю дорогу, но тот неожиданно ответил, все так же не отворачиваясь от окна и старательно пряча глаза под длинной челкой.
- Я причинил боль дорогому мне человеку. Не понимал, что он будет значить для меня так много. Поступал как последняя сволочь, а когда все понял, было уже слишком поздно. Никогда себе не прощу того, что сделал и находиться там не могу. – Сашка не понимал, почему рассказывает все это незнакомому человеку, но, наверное, так было проще. Ведь он видит его в первый и последний раз в своей жизни, так почему бы хоть ненадолго не отпустить это?
- Решил сбежать от проблем?
- Сделать это не так-то просто, знаю. А вот избавить того человека от своего присутствия был обязан…
- Девушке любимой изменил?
- Можно и так сказать. Не изменил, просто поступил как последняя мразь. Да я, собственно, она и есть, чего отрицать-то? – Саша грустно улыбнулся.
- Ты даже не попытался ничего исправить? Может, она простила бы тебя рано или поздно?
- Такого не прощают. А исправить пытался, только вышло еще хуже. Да я и сам себя никогда не прощу.
Мужчина мог ошибаться, но на какое-то мгновение ему показалось, что на глаза парня навернулись слезы и он не решился продолжить разговор.
***
Ростислав Киншев, которого все - за исключением, пожалуй, только его родителей – называли не иначе как Кин, сидел за небольшим столиком в дешевом кафе, что находилось рядом со зданием их университета. Низкий столик мешал расположиться удобнее – с его ростом под два метра было довольно сложно принять удобную позу. Высокий рост, спортивное телосложение вкупе с довольно привлекательной внешностью делали его в глазах девушек главным объектом воздыханий на всем их потоке. Вот только внимательный взгляд зеленых как весенняя листва глаз всегда скользил мимо – ходили слухи, что главный красавец все еще бесконечно влюблен в свою бывшую и никак не желает ее забывать. Впрочем, Кину было все равно, что думают о нем в университете, главное чтобы не лезли в его личную жизнь. Это было позволено только нескольким людям – Леше, который в данное время еще не приехал из родного города, и Ленке, их бесконечно обожаемой подруге, что неделю назад приехала из Канады. Кстати, именно ее номер сейчас он и набирал на своем мобильнике, в который уже раз пытаясь дозвониться.
И вздрогнул, когда у него под ухом заиграло:
«When the world surrounds you, I'll make it go away,
Paint the sky with silver lining…» - стоявшее у нее на мелодии дозвона. Повернувшись, он увидел ее стоявшей у него за спиной и улыбающейся. Он посмотрел на нее и укоризненно покачал головой.
- Привет, Кин! - Ленка чмокнула парня в щеку, даже не наклонившись - ростом эта рыжая была невысокая. - Как же я по тебе соскучилась...
- Привет, привет, рыжик! - Кин приподнялся, чтобы ей было удобнее его поцеловать. Отказывать подруге в этом священном для нее ритуале было опасно - могла и глаза выцарапать.
- Вот расскажу твоей маме, что ты универ три дня прогуливал, она устроит тебе священную войну со всеми вытекающими. Бросили меня, блин. Еще Леха в свой Екатеринбург укатил на неделю, мне что, по-вашему, с этой блондинистой стервой тусоваться?
- Эм-м. Ну, я как бы по делу прогуливал,- решил отмазаться Кин, а то не дай бог и правда, прибьет. Она же Марину терпеть не может. - Я тут с одним челом договорился о концерте в его кафешке.
- О, круто! Я как раз табы с нот тебе переписала, а то с вашими, господа, умениями разбираться в нотах далеко не уедешь. Так что если порепетируем, вполне сможем сыграть Enjoy The Silence лучше, чем в прошлый раз. Нехорошо получилось тогда...
- Рыжик, дай теперь я тебя поцелую. Ты ж у нас просто...- Кин сжал подругу в объятиях, - гений и незаменимый человек.
- Да я такая, любите меня и носите на руках. А вообще - стоило бы закончить музыкалку, прежде чем брать в руки гитару. Нет, играешь ты круто, кто бы спорил, но не знать ноты... - Ленка всегда много говорила, но, несмотря на это - только по делу. Все ее упреки, в общем, были оправданы, да и мозги прочищать в нужные моменты... к этому у нее талант... – О, посмотри как туда…
Не выпуская подруги из объятий, Кин повернулся в ту сторону, куда смотрела Лена. В конец очереди встал молодой человек, заметно выделяющийся среди остальных обитателей местного общепита великолепной осанкой. Он то и дело отбрасывал ловким, выверенным движением руки непослушную челку, то и дело падающую на глаза. Одет он был донельзя просто – в обычную толстовку с капюшоном, потертые джинсы с разрезами на коленках и кроссовки. Ничего особенного – обычный студент факультета НГУ, вот только было в нем что-то, за что цеплялся взгляд. Какое-то несоответствие выбранному образу – кажется, так это называется? Движения рук, выражение лица выдавало в нем мальчика из тех, кто считает, что это жизнь им должна, а не они ей. Но при этом в нем даже на расстоянии была видна какая-то надломленность. Рыжик, кстати, тоже отметила это и произнесла:
- О-о-о, Кин, по-моему, твой клиент.
Интересуетесь, почему она так сказала? Разгадка проста: среди своих друзей, приятелей и вообще многих остальных, Кин был известен как человек, который мог и любил помогать. Иногда он это делал, даже если его об этом и не просили. Но, до сих пор, еще никто не жаловался. Не потому что боялись обидеть, высказав это, а потому что его помощь приносила реальные плоды. Человеку на самом деле становилось лучше, да и делал это Кин так, что это было не одолжением, а искренним порывом. И как от такого отказаться? Вот никто и не отказывался.
Кин и Лена уже давно сели за столик и, переговариваясь вполголоса, с интересом наблюдали за новеньким. Когда очередь, наконец, дошла до него, незнакомец быстро расплатился за кофе и прошел к свободному столику, расположенному недалеко от того места, где сидели Кин и Лена. Незнакомец заметно поморщился, сделав небольшой глоток – несмотря на гордое название «кафе», «Белая лилия» не славилась своим кофе, предлагая клиентам растворимую гадость из пакетиков.
Тут в кафе, Кин и Лена одновременно, не сговариваясь, скорчили гримасы, вплыла первая красавица курса Марина Ткач. Подойдя к стойке и взяв все без очереди, она, оглядевшись, выцепила взглядом незнакомого парня и модельной походкой от бедра направилась к его столику.
-Привет, - пропела она.- Не занято?
Он поднял на нее холодный, немного презрительный взгляд, прежде чем проговорить:
- Занято. Мной.
От такого ответа Марина немного растерялась и в первый момент даже не нашлась что сказать. Но потом шумно фыркнула и, развернувшись и гордо задрав подбородок, пошла к другому столу.
- О, наконец, хоть кто-то, помимо нашей компашки, отшил эту красавицу, - хмыкнула Ленка. – Шоколадку ему купить, что ли?
Кин молча кивнул, а потом, подумав, со смешком добавил:
- И вместительную аптечку.
Глава 2
Глава 2.
Александр Орловский приехал в Новосибирск рано утром и сразу же отправился к зданию университета, в котором собирался продолжить обучение. Благодаря его мачехе – Ольге - документы на перевод были готовы довольно давно, и ему лишь нужно было подписать необходимые бумаги. Зная о его проблемах, о том, что в Москве Сашка находиться не мог, она сделала все возможное, чтобы он уехал - договорилась с ректором НГУ, который оказался ее старым знакомым, чтобы тот как можно скорее рассмотрел его документы.
У ректора, Николая Ивановича Синельникова, ему пришлось выслушать много не слишком лестных эпитетов о себе, о том, что, мол, современная молодежь совсем совесть потеряла и бесится с жиру, ища новых острых ощущений.
- И чего тебе не сиделось дома, в богатой и теплой Москве? - поинтересовался ректор.
- Не хочу показаться грубым, но вас это не касается, - холодно заметил Сашка.
- Меня касается все, что происходило, происходит и будет происходить в стенах моего университета! Запомни, мальчик, если попробуешь вытворить здесь что-нибудь подобное - сам лично куплю тебе билет на самолет, и ты в этот же вечер полетишь домой к папочке.
- Если вы все знаете, почему берете меня?
- Из-за того, что об этом меня просила Ольга, а я ей обязан кое-чем. Вот только не понимаю, чего она так носится с чужим ей человеком, да еще и со съехавшей крышей. Надеюсь, у папульки хватит денег тебе на квартиру, с общежитиями сейчас проблемы.
Все, можешь быть свободен, у меня много работы, возникнут какие-то проблемы - обращайся.
Саша в ответ лишь холодно поблагодарил мужчину и, развернувшись, вышел за дверь.
***
- О, смотри, а мальчик, кажется, с нами будет учиться… - Ленка кивнула в сторону стенда с расписанием, у которой стоял тот самый парень из кафе. - Может, познакомимся?
- Понравился?- со смешком подколол её Кин. - Тебе нас уже не хватает?
Лена солнечно улыбнулась:
- Вас мне хватает выше крыши, но нужно же расширять круг общения.
Кин, тяжело вздохнув, сказал:
- Ладно уж. Пошли знакомиться, судя по всему он и правда будет учиться в нашей группе. - А сам подумал о том, что он не самоубийца, чтобы отказывать подруге в новом знакомстве. Она же его потом со свету сживет.
Новенький парень даже не обратил внимания на подошедшую к нему парочку, так и продолжая записывать расписание. Наконец, он все же повернулся, но только для того, чтобы спросить:
- Скажите, а как мне найти 308 аудиторию?
Кин с Леной переглянулись и в один голос произнесли:
- Нам туда же. Пойдем, проводим.
- Не стоит. Просто скажите где? - отстраненно прозвучало в ответ.
Друзья вновь переглянулись и Кин, хмыкнув, ответил:
- Индивидуалист? Ну, ладно, слушай. Идешь прямо, на первом повороте заворачиваешь налево. Потом опять по коридору прямо и пятая дверь справа. Ферштейн, майн фройнд?- и посмотрел на Лену. Та кивнула, подтверждая его слова.
- Данке шён. - ответил парень просто. Ни язвительности, ни сарказма. Ничего. Просто холодная благодарность за ответ. Он развернулся и пошел в указанном направлении.
Парочка, кинув взгляд вслед парню, синхронно пожала плечами с недоумением, а потом Кин, обняв Лену за плечи, произнес:
- Забей. Давай обсудим мою новость о выступлении, - и потащил ее коридору в ту же самую аудиторию.
По дороге на пару друзья шли следом за блондином. Но так как он шел один и не стремился к общению, а их окликало много народу, то новенький оказался в искомого помещения намного раньше них. Поэтому, когда они зашли, то увидели, что он выбрал место недалеко от того, где обычно сидели они сами - на заднем ряду аудитории возле самой стены.
Устроившись на своем месте, Кин задумчиво посмотрел на него. По его мнению то, что у парня какие-то проблемы - было видно даже невооруженным глазом. У того настолько дрожали руки, что Киншев только удивлялся, как парень еще не выронил ручку. И уже прикидывал, как и чем тому можно помочь. В голове вертелись мысли о том, что сделать это, столкнувшись с непростым характером, будет трудновато. Но Кин и не такие орешки колол и не таких тараканов хрумкал. Вон у Лешки бааальшой был таракан и ничего - выгнали, хе-хе. Подождем немного, помощь ему все равно рано или поздно понадобится. Откуда парень это знал? Просто он уже увидел, как красавица Мариночка всю лекцию, то и дело постреливает глазками в сторону новенького, несмотря на то, что тот так холодно обошелся с ней в кафе. Кин просто нутром чуял, что неприятности не за горами.
Когда наконец началась перемена, новенький сразу же поднял сумку, чтобы выйти из аудитории, но выйти ему не дали. Как и предполагалось, к парню тут же подошла Марина и встала в проходе.
Марине Ткач, считавшейся первой красавицей курса, очевидно, сразу же понравился новенький. Несмотря на внешнюю невзрачность его одежды, девушка могла с точностью до цента определить ее стоимость, и была она явно немаленькой, да и внешность у парня была более чем запоминающаяся. Чем не кандидат на место так и не клюнувшего на нее Киншева? Встав в позу, в которой все достоинства ее модельной внешности были хорошо видны, она томным голосом протянула:
- Привет. Ну что, надеюсь, ты передумал и не будешь такой же букой, как в кафе? Все же, мы будем вместе учиться.
- Не думаю, что меня это интересует, - холодно проговорил парень. - Отойди пожалуйста, мне нужно пройти.
Марина изогнулась, опершись одной рукой на парту, и прошипела:
- Считаешь себя лучше всех?
- Нет, просто я не знакомлюсь с теми, кто не представляет для меня никакого интереса. Ты не представляешь, как и остальные здесь присутствующие.
- Не стоит так со мной разговаривать, иначе это может вылиться в неприятности для тебя, - надменно пригрозила она.
Парень слегка усмехнулся, одарив ее презрительным и оценивающим взглядом.
- Так похоже, что я могу испугаться? Прости, но я не имею привычки бояться гламурных кошек в псевдо-дизайнерских тряпках.
Лену перекосило, когда она увидела, как блондинистая стерва перекрыла дорогу новенькому. Она внимательно прислушивалась к диалогу, пока Кин рылся в своей сумке в поисках сотового, поэтому в самый кульминационный момент наклонилась к его уху и сказав: "Пора спасать парня", пихнула того локтем в бок.
Киншев ойкнул от неожиданности и посмотрел на нее. Лена кивком головы подтвердила свои слова и парень, тяжело вздохнув, поплелся выручать новенького. Без лишней скромности скажем, что он был единственным человеком на всем курсе, с которым Ткач старалась не связываться лишний раз, да и вообще не связывалась, чего уж там. Научена была горьким опытом в паре давних инцидентов.
Марина уже открыла рот, чтобы ответить на ледяное хамство и тут же захлопнула его, заметив Киншева, остановившегося немного позади новенького. По мнению Ростислава того спасать не было нужно, ну если только от самого себя. Кин покачал головой, подумав: "Как можно, не разведав обстановки, ссориться с людьми?" Естественно ему на этот мысленный риторический вопрос никто не ответил и он, еще раз вздохнув, вслух сказал только одно:
- Брысь! - Что блондинка, развернувшись в момент, и сделала.
- Спасибо, - поблагодарил его парень и, закинув на плечо свою сумку, направился к выходу из аудитории.
Кин ухмыльнулся вслед:
- Да всегда пожалуйста. Вдруг чего, так обращайся...- и весело увернулся от затрещины, которую хотела ему отвесить Рыжуля.
***
На следующий день Лена и Кин единогласно решили прогуляться по парку, что находился совсем недалеко от их корпуса. Природа преподнесла просто замечательный подарок, солнце ласково пригревало, словно заряжало своими лучами напоследок, перед долгой и бесцветной зимой, всех людей.
Среди деревьев, украшенных золотом, были расположены скамейки, на одной из которых сидел их новенький одногруппник. Он сидел, читая какую-то книгу. Ленка, увидев его, уже хотела пихнуть Кина локтем, но тот вовремя успел увернуться. Только недовольно спросил:
- Что?
Она кивком головы указала ему на новенького. Кин, в свою очередь, удивленно приподнял бровь. Лена сложила губы трубочкой и смешно подвигала бровями. Ростислав вздохнул, признавая свое поражение в этом немом поединке и направился к скамейке.
- Привет, - дружелюбно поздоровался он, подойдя к скамейке, но руки протягивать не стал, не желая сталкиваться с очередным немного презрительным взглядом, которым Саша умело награждал всех остальных.
Вопреки ожиданиям, Александр поздоровался в ответ и поднял на нежданного собеседника оценивающий взгляд светло-серых глаз.
- Любишь читать? - поинтересовался Кин, присаживаясь рядом.
- Люблю. Книги не навязывают мне своего общества в отличие от людей, - спокойно ответил парень, возвращаясь к книге.
- Мне уйти?
- Да нет, - равнодушно пожал плечами Саша. - Можешь оставаться, мне, в принципе, без разницы.
Получив разрешение остаться, а из уст парня это звучало именно так, Ростислав решил продолжить разговор.
- Красиво ты вчера отшил Ткач, - улыбнулся он. - Ленка посылает тебе респект.
- Не за что. Никогда не любил, и уж тем более, никогда не боялся гламурных блестящих кошек, подобных ей, - равнодушно отметил Саша, словно речь шла не о нем.
- Кстати, прости, не представился, - с улыбкой на лице повинился Кин. - Я Ростислав Киншев, в миру Кин.
- Александр Орловский, можно просто Саша.
- И насчет Марины. Теперь я на твоем месте был бы осторожнее. Эта блондинистая стерва не прощает обид и не понимает всего с первого раза.
- Спасибо за предупреждение, но мне и в самом деле нет до нее дела. Единственное, чего я боюсь - отравиться очередной порцией того, что здесь называют кофе.
Кин расхохотался. Потом, глядя на Сашу, сказал:
- Хах. Могу тебя успокоить. Это варево здесь продают уже приличное время и пока все живы.
- Что ж, звучит обнадеживающе, но отвратительного качества не отменяет. Извини, Ростислав, мне нужно идти, - парень встал со скамейки и положил в сумку книгу.
Кин проводил взглядом удаляющуюся фигуру, в очередной раз поразившись тому, как можно идти по обычной парковой аллее вот так непринужденно, словно весь мир для него - подиум. То, что парень далеко не из простой семьи, Ростислав понял сразу же. Слишком уж необычно смотрелись на общем фоне безупречные, словно вышколенные манеры, да и была у Кина парочка таких приятелей. "И откуда ты такой взялся?" - мысленно усмехнулся он, не заметив, что к нему уже подошла Ленка.
- Ну, как прошло знакомство? - заинтересованно спросила она.
- Нормально. Он был крайне вежлив. - ответил Кин.
- Он со всеми крайне вежлив, - заметила Ленка и решила сменить тему. – Когда, наконец, вернется Лешка от своей мамы? Я соскучилась, да и тетя Зина как всегда небось надает ему всяких вкусностей с собой, м-м-м, - она прищурилась от представленного удовольствия.
- Я тоже. Мы созванивались вчера, обещал приехать в пятницу.
- Встретить не просил?
- Просил. Сказал. что позвонит сообщит вагон и время.
Глава 3
Глава 3.
Лекция по конфликтологии… Одно название предмета заставило Александра застыть, неестественно выпрямив спину, и ловить каждое движение преподавателя - пожилого мужчины с проседью в бороде. Никакого сходства… Но почему же так больно?
С трудом заставив себя расслабиться, Саша уронил голову на руки, сложенные на парте и повернулся к окну.
Туман… Серая пелена, закрывшая большой город от людских глаз, словно давая иллюзию - вот она, ширма, стоит только спрятаться за ней. Закрыться стеной измороси, не позволяя больше никому заходить так глубоко в сердце… А лучше - замереть под холодным дождем, который может начаться в любую минуту, и позволить ледяным каплям стекать по лицу.
Ты любил такую погоду… Любил смотреть из окна и класть голову на колени, позволяя перебирать свои волосы. Любил быть собой, когда больше никто тебя не видит…
И хочется провести ладонью по стеклу, оставляя на нем след от своей ладони, стать ближе к тому, что вы любили вместе.
Прости…
Киншев сидел и смотрел на то, как буквально "ломает" новенького. Была во всем его облике какая-то безысходность. Было грустно смотреть на красивого парня, выглядевшего как поломанная игрушка, использованная и брошенная хозяином за ненадобностью. Игрушка, понимающая всю глубину сложившейся ситуации и старающаяся скрыть горечь потери за внешней бравадой. Изучая поведение Орловского, Кин уяснил для себя одно - вся эта холодная отстраненность и попытка избежать общения не более чем маска, позволяющая скрыть боль и беспомощность. Но, по личному мнению Ростислава - это ненадолго. Потому что он собирался заняться этим в самое ближайшее будущее. Мама Ростислава часто шутила, что он выбрал не то направление учебы. "Тебе бы, Ростислав, психологом быть, - говорила она, смеясь и взъерошивая его волосы. - Ты у меня врачеватель душ". Вот врачеватель уже и присмотрел себе очередного несчастного, которого нужно было спасать. Причем не столько от вмешательства внешнего мира в его психику, сколько внутренний мир от окончательного распада. И, судя по всему, это обещает быть сложным, очень сложным делом. Но Кин не собирался сдаваться, не начав, потому что один раз решив, он упрется, но сделает то, что задумал. Его не интересовали возникающие при этом сложности. Он обходился с ними просто - проходил как танк, сметая все преграды на своем пути.
До невыносимого скучная лекция подходила к концу, и студенты уже вовсю копошились, собирая выложенные на стол вещи. Только так можно было остановить словесный поток пожилого профессора - всем своим видом показывая, что время, отпущенное ему для просветления умов "нерадивой молодежи" подошло к концу.
Орловский начал собирать вещи раньше всех, чтобы привычно покинуть аудиторию первым, но ему помешала Марина, на удивление быстро процокавшая на высоченных шпильках к его месту на заднем ряду.
Киншев, увидев это, насторожился, но вмешиваться не спешил. Ткач явно не оставила своих планов завоевать внимание Орловского, несмотря на две неудачные попытки.
Подойдя поближе, она улыбнулась своей фирменной голливудской улыбкой и произнесла:
- Привет, Саша.
- Привет, - холодно ответил он и постарался обойти ее. - Извини, я тороплюсь.
- Так я по делу. Хочу попросить у тебя тетрадь с лекцией. Я не успела записать, а ты все время внимательно записываешь - я видела.
- Марина, кажется? У тебя ошибочное мнение, я не записывал конфликтологию, - проговорил Саша, подхватывая со стола свою тетрадь.
Марина, в свою очередь, оказалась быстрее и просто выхватила тетрадку из рук Орловского. И проговорив:
- Посмотрим, посмотрим, - пролистала до нужной страницы.
Потом, с недоумением посмотрев на искомую страницу с сегодняшней записью, она с какой-то обидой и торжеством одновременно, громко воскликнула:
- Орловский, да ты голубой, что ли?
- Верни тетрадь, - прежним невозмутимым голосом проговорил Саша, хотя внутри все перевернулось. И дело было далеко не в обвинении в гомосексуализме - парню было наплевать, что о нем будут думать окружающие, они его не волновали. Все что имело хоть малейшее отношение к его прошлому, принадлежало только ему и позволить хоть кому-то в это влезать…
- Держи свою тетрадь - с презрением в голосе произнесла Марина и швырнула тетрадь в лицо Саше. - Гомик! - и, повернувшись, пошла к выходу.
Киншев, до сих пор наблюдавший за этим зрелищем, коротко хмыкнул и встал со своего места. Пройдя мимо застывшего Саши, похлопал того по плечу и произнес:
-Я предупреждал. Теперь держись.
Парень вздрогнул от прикосновения однокурсника и, натянув привычную холодную маску, сказал:
- Не понимаю, о чем ты.
Кин пройдя немного вперед, остановился и подмигнул Орловскому
- Я тебя предупреждал насчет злопамятности Ткач. Вот, пожалуйста. А если ты про держись, так это только первая ласточка. Но я подумаю, что с этим можно будет сделать.
То, что сказала пару минут назад эта глупая девчонка, задело за живое, вновь пробуждая в мозгу воспоминания о прошлом. Саше стоило невероятных усилий сохранить невозмутимость, хотя внутри вспыхивала ощутимая, почти физическая боль, а внутренний голос так и призывал перестать, наконец, прикидываться стеной и высказать всем новоявленным однокурсникам, что он о них думает. И этой Марине, возомнившей себя невесть кем, и Киншеву, считающему, что он имеет право вмешиваться в чужую жизнь и навязывать помощь, о которой его не просили. Саша подавил в себе это желание, равнодушно пожал плечами и, аккуратно уложив пресловутую тетрадь в свою сумку, холодно ответил:
- Я не нуждаюсь ни в чьей помощи.
***
Возвращаясь вечером домой из университета, Александр Орловский мысленно благодарил риэлтора, который помог снять квартиру неподалеку. Как оказалось, их университет просто обожал устраивать своим студентам семинары и разного рода конференции по вечерам, обуславливая это занятостью преподавателей. Больше всего доставалось именно факультету журналистики, потому что его научные работники часто занимались другими видами деятельности, помимо преподавания.
Проходя через парк, раскинувшийся у его нынешней альма-матер, Саша решил присесть на лавочку и закурить, благо погода стояла теплая, в отличие от предыдущих дней. Вот только насладиться покоем и тишиной ему не дали трое подошедших парней. Один из них, видимо тот, кто был заводилой, с насмешкой произнес:
- Ну, привет, красавчик. Ты, что ли, у нас Орловский?
Парень в ответ приподнял бровь и ответил:
- Предположим, я. Только учтите - телефон у меня дешевый, денег с собой нет и всего пара сигарет в пачке.
- Пф, - отмахнулся тот. - Нужны нам твои мобила и сигареты... Ты мне скажи, ты Марину-то за что обидел?
- А… Вот откуда ноги растут... - протянул Саша.
В общем-то, это он понял изначально - откуда бы обычным гопникам знать его фамилию, да и что взять со студента? И что обычным выяснением отношений дело не кончится, тоже понимал, просто было все равно.
- Что же ты девушку обидел, сразу не сказал, что педик? - так же насмешливо произнес их главный. - Девушка планы начала строить, а ты мало того что гомик, так еще и нос воротишь. Нехорошо,- одновременно с этими словами Саша получил неожиданный удар по почкам, от которого его согнуло пополам.
Он даже не старался ударить в ответ, лишь закрывал лицо и старался уйти от наиболее сильных ударов по жизненно важным органам. Впрочем, это продлилось недолго. Сказав напоследок: "Из тебя вышла отличная груша",- и сплюнув в сторону, парни ушли.
Парень привалился спиной к дереву и сполз на землю, покрытую сухими листьями. Подвинув к себе упавшую неподалеку сумку и достав сигареты с зажигалкой, Орловский подтянул колени к груди и закурил. Ребра болели нещадно, так, что даже такие простые движения давались с трудом.
Кин вышел из университета, ругаясь на то, что его задержали. Сегодня должен был приехать Лешка. И хотя ключи от квартиры Кина у него были, все равно было неприятно, что он не смог сдержать обещания встретить друга. Решив срезать дорогу, он завернул за угол, собираясь идти через парк. И увидел довольно необычное зрелище. Александр Орловский лежал под одним из деревцев этаким красивым дополнением, изображая траву или, скорее, жука на траве. Кин вздохнул и, сойдя с тропинки, подошел к Орловскому и спросил:
- Позагорать решил?
Саша, услышав голос своего однокурсника, постарался принять сидячее положение и тихо проговорил:
- Что, так похоже? Или ты добавить..? - причем сказано это было без малейшего намека на шутку.
Кин, увидев лицо однокурсника, только присвистнул:
- Ну ни хрена ж себе… Это кто над тобой так постарался?
- А у тебя много вариантов? - хмыкнул Саша и провел рукой по губе, стирая кровь.
- По меньшей мере, три,- ответил Кин, усаживаясь на корточки напротив Орловского.
- Догадливый… - протянул парень в ответ и, опираясь рукой о дерево, попытался подняться.
- Ну так, - хмыкнул Кин, наблюдая за безуспешными попытками Орловского встать. Поднявшись, он протянул руку и сказал: - Давай помогу.
Саша молча смотрел на протянутую ему руку. Он пытался понять, почему этот Киншев так порывается помочь, ведь его об этом не просили. Орловский прекрасно знал, что людей мало волнуют проблемы других, а, значит, для окружающих у него все и всегда должно быть хорошо. Впрочем, он так же понимал то, что сейчас помощь ему была необходима, да и этот парень определенно был упрям и так просто не уйдет. Наконец, он все-таки протянул руку, заметив:
- Ты только осторожнее, а то, по мнению общественности я, эээ… педик…
- Ну, во-первых, я не глухой, если ты помнишь. А во-вторых, не знал, что гомосексуализм заразен... - с глубокомысленным видом произнес Кин, стараясь при этом не заржать вслух.
Едва Саша поднялся, его ощутимо покачнуло, а перед глазами потемнело - видимо, удар о дерево был далеко не таким слабым, как можно было подумать.
Кин еле успел подхватить обмякшее тело сокурсника. Постояв две минуты и подумав над тем, что делать, он фыркнул и, взяв Орловского на руки поудобнее, направился к себе домой. Парень пришел в себя довольно быстро и тут же дернулся, поняв, что его несут на руках.
- Поставь меня, все нормально… - проговорил он. В общем-то, Орловскому было наплевать, что нем подумают случайные прохожие, просто внутри говорила собственная гордость. Сашка никому и никогда не позволял видеть себя слабым, даже в те моменты, когда хотелось сдохнуть. А тут… его несет на руках парень, ростом не намного выше его самого.
Тот только фыркнул в ответ.
- Наслаждайся дорогой, Орловский.
- Киншев, опусти меня на землю. Сейчас же, - прошипел Саша. - Я тебе не томная барышня, чтобы меня на руках таскать.
Кин, немного вытянув руки вперед, окинул Сашу оценивающим взглядом:
- А что? Из тебя выйдет неплохая тургеневская барышня.
Чтобы ненароком не получить добавки еще и от падения, опасность которого очень ясно встала перед глазами парня, пришлось вцепиться в плечо Кина. Ростислав рассмеялся в ответ на это движение и прижал Сашу к себе.
- Кин, отпусти, правда… Ребра… - попросил Орловский.
- Ну, раз ребра... Тогда, конечно,- со смешком ответил Киншев и осторожно поставил парня на землю, придерживая за талию.
Сашка в ответ только фыркнул что-то очень похожее на "спасибо", но руку на плечо своего "спасителя" закинул. Раздражала эта излишняя забота, как будто этому парню и в самом деле нечем было заняться. Да, кажется, он таки заработал сотрясение, если обратить внимание на головокружение и тошноту, еще у него болят ребра, а на скуле завтра будет немаленький синяк. Но он привык быть одиночкой, научился отгораживаться от внешнего мира - так куда проще жить в своих воспоминаниях…
- Не делай так больше, - наконец тихо проговорил Саша.
- Как именно? - недоуменно спросил Кин.
- Так. Таскания на руках, попытки вмешаться в мои проблемы или подружиться. Только в грязи вываляешься, особенно после того, как Мариночка убедит большинство в моей якобы ориентации.
- Пф-ф, что мне Марина, эта стерва обходит меня десятой дорогой, - презрительно сказал Кин. - А вот вмешательства тебе вряд ли избежать, - и подмигнув Саше, добавил, - Я, знаешь ли, люблю вмешиваться - характер дурацкий. - Тебя ко мне домой или к себе провожать? - спросил он чуть позже.
- А ты разве не сделаешь по-своему? - почти серьезно ответил Орловский.
- Сегодня я добрый и прислушаюсь к твоему мнению, - улыбаясь, произнес Кин.
У Саши снова закружилась голова, и он крепче вцепился в плечи Киншева, чтобы не упасть. От чересчур резкого движения ребра отозвались болью и с губ сорвался невольный полу-стон, полу-вздох.
- Недалеко… отсюда… до меня… - выговорил он.
- Хм... До меня тоже недалеко, - решительно произнес Кин, подхватывая парня и таща его к себе домой.
Глава 4
Глава 4
Кин потащил бесчувственную тушку сокурсника к себе домой, подумав, что, может, тот и живет недалеко, но нет большой уверенности в том, что у Орловского дома найдется аптечка со всем необходимым. А у него в квартире Лешка - для моральной поддержки и полная аптечка - для пострадавшего. Так что по всему получалось, что лучше идти nach Hause.
Орловский, периодически приходя в себя, пытался что-то возразить, но когда, скажите, Кин слушал кого-то, кроме себя, если уже принял решение? Правильно, почти никогда. Поэтому избитый сокурсник и был оттранспортирован в лифте на восьмой этаж к двери в квартиру Кина. Ростислав, нисколько не сомневаясь, что Лешка у него дома, толкнул дверь. И вуаля, она открылась и впустила хозяина с симпатичной ношей на руках внутрь.
Киншев прямо с порога проорал:
- Лешка, зараза, встречай друга!- а дальше радостно продекламировал: - Я пришел к тебе с приветом, рассказать что солнце село, а к ближайшему рассвету подготовить песни надо...
- И вам привет, мой юный подаван, - тут же заворчал Олейничев. - Как друга с вокзала встретить, так у всех куча дел, а как вкусного спросить, так сразу ко мне. А моя маман, между прочим, просто пипец как нагрузила меня своим булочками, пирожками и дарами природы. О, а это кто? - Лешка обратил внимание на полуживого парня, практически висящего на его друге. - У нас теперь в качестве подношения можно людей использовать?
Он приблизился к Кину, внимательно посмотрел на пришедшего в себя Орловского и снова проворчал:
- Так, отпусти ты уже его, а то скоро ребра человеку переломаешь.
- Э-э-э, нет. Все боевые ранения этому телу были нанесены до меня.
- А то я не понял, - хмыкнул парень и отцепил от Саши пальцы Кина, после чего усадил Орловского в большое кресло. - И кто его так?
- А я откуда знаю. Я его нашел по дороге домой в обнимку с тополем. Вернее, под тополем. И вот,- широким жестом обвел комнату,- привел к себе для приведения в божеский вид.
- Несложно догадаться, кто это… - проговорил Орловский тихо, а Лешка, тем временем, пытался отыскать в шкафу аптечку. Уже через минуту парень всунул в руки Кина вату и перекись водорода, а Саше стакан с водой и обезболивающее.
- Спасибо. Прости, нас не представили. Меня зовут Саша. Эмм… тут можно курить?
- Сейчас окно открою, - ответил Лешка, бросая вопросительный взгляд на Кина и, дождавшись его кивка, приблизился к окну.
Когда форточка оказалась открытой и свежий осенний воздух с улицы проник в комнату, Саша с наслаждением закурил, стараясь не задевать разбитую губу.
Глядя на то, как его губы обхватывают фильтр сигареты, Кин поймал себя на том, что его...эм-м, возбуждает эта картина. "Вот если бы он вместо сигареты взял кое-что другое...так, Кин, что-то тебя уже заносит", - одернул тот себя. И, тряхнув головой, Ростислав патетически произнес, обращаясь к Лешке:
- Вот почему всегда именно я обрабатываю раны, порезы и вообще побитые, разбитые морды?
Лешка моментально среагировал:
- Может потому, что из всех нас именно ты благороден, заботлив и тэдэ и тэпэ? А вообще, чаще всего это Ленка лечит всю нашу компашку. Кстати, а где наша бестия?
- Сейчас растаю, ага. А у рыжика сегодня,- Кин поднял палец вверх и произнес по слогам - Сви-да-ние!
Лешка в ответ только широко улыбнулся и покачал головой - знал он, какие в последнее время у Ленки свидания…
После того как Саша покурил, Кин обработал все его ссадины и царапины ватой, смоченной в перекиси. Тот морщился, шипел, но молчал. Вскоре все видимые повреждения были обработаны, и Кин спросил его:
- Ты чай или кофе будешь? Или, может, что покрепче?
Орловский лишь отрицательно покачал головой. Больше всего ему хотелось в свою кровать, принять феназипам и уснуть глубоким сном. Речи о посещении универа не шло - слишком уж экстремальный у него макияж, поэтому бояться проспать тоже не стоило.
Ростислав, обратив внимание на закрывающиеся от усталости глаза сокурсника, предложил:
- Давай тогда постелю, ляжешь?
Саша снова покачал головой, после чего тихо произнес:
- Нет, я домой...
Лешка открыл было рот, чтобы возразить, но Кин согласно кивнул головой и, улыбнувшись, сказал:
- Идем, как раз буду знать куда тебя, тьфу-тьфу, не дай бог, в следующий раз тащить.
Сил возражать не было, да и Саша прекрасно понимал, что сам до дома он добраться не сможет, а перспектива свалиться на какой-нибудь дороге не прельщала совершенно. Поэтому он согласно кивнул и ухватился за протянутую руку Ростислава.
К удивлению обоих далеко идти не пришлось - как оказалось, Орловский жил на соседней улице в такой же, как и Кин, новостройке.
Поднявшись в лифте на шестой этаж, они вышли и остановились возле двери в Сашину квартиру. Кин, склонив голову набок, со смешком спросил:
- Итак, Александр Макклауд, тебя в квартиру занести или сам дойдешь?
Саша поднял на него взгляд и тихо проговорил:
- Спасибо, не обязательно было беспокоиться. Думаю, что до кровати я и сам дойду.
Кин поднял руки вверх и весело сказал:
- Эй, я просто хочу убедиться, что ты действительно лег.
- Я вполне сам могу позаботиться о себе, - с этими словами Орловский похлопал по карманам и, достав ключи, открыл дверь чуть медленнее, чем это нужно было делать. Голова тут же закружилась, стоило немного наклониться, но, сосредоточившись, он все же принял устойчивое вертикальное положение.
- Да, да, да, - скептически произнес Кин, глядя на его него. Потом тонкая творческая натура Ростислава, не выдержав столь душераздирающего зрелища, и решила, вопреки всему, помочь в транспортации сего субъекта до кровати. Тяжело вздохнув, Кин подошел к нему, забрав сумку, повесил себе на плечо и обняв Сашу за талию, повел к светлому будущему, то есть в кроватку. Сопротивляться Орловский не стал - понятно, что бессмысленно. Смущала лишь рука на талии, словно Кин не парня с себя ростом транспортирует, а девчонку-одиннадцатиклассницу. Остановившись у спальни, потянулся за своей сумкой и обратился к Кину:
- Спасибо, что помог. Будешь уходить, просто захлопни дверь. И больше носить меня на руках не нужно.
Ростислав сделал печальное лицо и с тихим укором и грустью в голосе произнес:
- Ну, вот... а я так надеялся... - потом уже нормальным голосом произнес, - Ну, если ты пообещаешь мне больше не попадаться на глаза в таком виде, так и быть, обещаю тебе подумать над этим.
"Что он хотел этим сказать? Так, Орловский, не забивай голову чепухой, тебе все это нафиг не нужно. Да и он сам рад не будет, если узнает ВСЮ правду" - подумалось Саше и он, вспылив, произнес:
- А теперь слушай - я не гей, я не трахаюсь с парнями. Я не завожу отношений там, где мне это на хрен не сдалось. Я не боюсь этих ублюдков и не собираюсь просить чьей-то помощи. Убить не убьют, а избивать меня им рано или поздно надоест. Все, спасибо, доброй ночи, завтра куплю тебе шоколадку, - захлопнул дверь в спальню перед носом Ростислава, бессильно привалившись к ней спиной.
Из-за двери до него донесся веселый голос Кина:
- Я не ем шоколад, не сплю с парнями и люблю только свою гитару, - и удаляющийся заливистый смех. Вскоре звук захлопнувшейся двери подсказал Саше, что он остался один.
***
Больше всего на свете Кирилл Беркутов ненавидел этих богатеньких деток, а в особенности местную "золотую компанию" под предводительством Киншева. Они оба были довольно видными - косая сажень в плечах, спортивные, подтянутые, талантливые студенты. Вот только, в отличие от Ростислава, Беркутов всего добивался сам, потому что просить было некого. Отец умер, когда парню исполнилось четыре года, а мать оказалась абсолютно неприспособленной к самостоятельной жизни - слишком утонченная и интеллигентная, деятель культуры с соответствующей зарплатой, которой едва хватало, чтобы свести концы с концами.
У Киншева было все - деньги и связи родителей, куча друзей, и феноменальное везение. И неизвестно, что из этого раздражало больше. Так получилось, что с самого первого класса они учились вместе - Кин, Лена, Олейничев и он, Кирилл Беркутов. И именно с того времени, с первого сентября, началась негласная вражда между ними. "Золотые детки" были всегда вместе, дружные, веселые, постоянно что-то придумывающие и участвующие во всех мероприятиях, будь то олимпиада по истории или театральный кружок. И их все любили, чего нельзя было сказать о неприметном тогда мальчике, постоянно сидящем на последней парте и носящем очки. Ситуацию усугубляло еще и то, что Кирилл по уши был влюблен в рыжую оторву Ленку, вот только ответного внимания от нее не было никогда. Она была слишком увлечена дружбой с Кином, а, как оказалось позже, еще и мальчиками в этом смысле не интересовалась вовсе.
После одиннадцатого класса встал вопрос о поступлении в университет и особого выбора у Беркутова не было - ему нужно было во что бы то ни стало поступить на бюджет, потому что денег на оплату обучения у его инфантильной и романтичной матери не было. Внимание привлек факультет жуналистики, а когда стало известно, что туда собирается и Киншев с компанией, чувство соперничества вспыхнуло с новой силой. Он должен был, хотя бы для себя, доказать, что ничем и ни в чем не уступает этому мажору. Сутки за учебниками, десятки написанных сочинений и ночи без сна сделали свое дело, и Беркутов поступил на бюджетное отделение.
Именно там он и спелся с Мариной Ткач, которая хоть и была одной из богатеньких деток, но этого не скрывала, почти в открытую говоря, что учится исключительно из-за связей матери и денег отца. Просто красивая глупая девочка, за которую все решали родители. А сошлись они на той самой неприязни, если не сказать ненависти, к Киншеву, который умудрился отшить красотку с самого первого дня их обучения.
А теперь еще к ним добавился и этот новенький, который так же как и Киншев когда-то не клюнул на красоту Марины. К тому же, по ее словам, еще и оскорбил девушку. Беркутов долго разбираться не любил, свои проблемы он решал просто - с помощью кулаков. Так что, недолго думая, он присоединился к братьям Красильниковым, старший из которых - Павел - учился на их же потоке и уже долгое время мечтал о серьезных отношениях с Мариной, когда те позвали его «преподать урок этому новенькому педику».
Не то, чтобы он действительно ненавидел парней, которые спят с другими парнями… Кирилл просто этого не понимал, считая неправильным. На самом деле, он присоединился только потому, что видел, как тот общался пару раз с Киншевым и Ко. А также удостоился рукопожатия Лены, в котором было отказано ему, Кириллу. Да, зависть плохое чувство, но Беркутов об этом думать не хотел - слишком многие его эмоции были завязаны на отношении к Кину.
В парке он пожалел, что согласился на эту…авантюру. Потому что не было никакого удовольствия бить человека, который в открытую позволяет себя избивать. При этом даже не собирается делать вид, что хоть как-то пытается себя защитить. Поэтому пару раз почесав об него кулаки и попинав ногами, Беркутов развернулся и ушел, не оборачиваясь на остальных.
Кстати, совесть у Кирилла была и чуть позже он решил вернуться. Зачем - он и сам не знал. Но только сделал хуже для себя. Он увидел, как Киншев - вечный защитник слабых и угнетенных - утащил отделанного ими парня на руках! От злости у Кирилла аж потемнело в глазах и непроизвольно сжались кулаки.
"НЕ-НА-ВИ-ЖУ!"
Глава 5
Глава 5
Cегодня был знаменательный день - Кин в кои-то веки опоздал на первую пару. Причина была проста - он банально проспал. Заглянув в аудиторию, он извинился перед преподавателем и, улыбаясь, со смущенным видом проследовал на свое место, по пути краем глаза выцепив кое-что странное, чего быть как бы и не должно. Этой странностью оказался Орловский, сидящий на своем обычном месте. Кин, усевшись вполоборота и глядя на Сашу, вопросительно приподнял брови и изобразил лицом пантомиму на тему "какого хрена ты тут делаешь?"
Тот в ответ равнодушно пожал плечами, всем своим видом показывая, что Кина это никоим образом не касается, и вернулся к конспектированию лекции.
Сашка осознавал, что куда лучше отлежаться еще пару дней дома, тем более сейчас, когда в учебных планах не было семинаров. Но находиться дома он больше не мог - четыре стены и унылый вид из окна радости не добавляли. На третий день он почувствовал, что вполне может нормально передвигаться, да и ребра почти не болели и, собравшись, отправился в университет.
Всю пару Саша чувствовал на себе внимательный взгляд Киншева - тому явно не нравилось то, что Орловский пришел в университет. Поэтому после лекции, чтобы избежать его бессмысленных нравоучений и заботы, парень быстрее остальных скрылся за дверью аудитории. Но общения с ним избежать не удалось в большой перерыв, на котором вся группа отправилась в столовую.
Кин встал в очередь сразу за Орловским и тихо прошипел, обдавая дыханием Сашино ухо:
-Орловский, ты сдурел?
- Не понимаю, о чем ты, - как можно более невозмутимо отозвался Саша, даже не оборачиваясь к однокурснику.
- Тебе еще несколько дней нужно лежать, а не по универу горной козочкой скакать,- так же тихо проговорил Ростислав.
- Не знал, что ты записался в мои опекуны, - задумчиво протянул Орловский и добавил: - папочка.
-Какой однако у меня непослушный сынок,- насмешливо протянул Кин. - Выпороть тебя что ли, в целях профилактики?
- Ммм, практикуешь БДСМ?
- С тобой-то? - окинул Сашу оценивающим взглядом Кин, - Запросто! Ты же так и напрашиваешься.
- Прости, милый, но наши отношения не дошли до стадии обсуждения сексуальных утех, - отмахнулся парень, двигаясь на шаг вперед.
- Хм-м, - задумчиво протянул Кин.- Я подумаю над этой идеей.
Ленка, стоявшая рядом с Кином, уже давилась от смеха, уткнувшись лицом в плечо друга.
Сзади капризно протянули:
- Блин, ну скоро вы там все?
А Кин весело добавил, не обратив внимания на продефилировавшую мимо них Ткач, глядя в спину Орловскому:
- По крайней мере, на руках я тебя уже носил...
Услышав эту фразу, Марина резко остановилась, едва не врезавшись в какую-то девчонку, и на одних каблуках повернулась к парням, чтобы ехидно процедить:
- О, у нас таки образовалась пидорская парочка? Теперь понятно, почему ты не заинтересовался мной, Киншев…
Кин решил не отвечать, потому что увидел, как при этих словах лицо Орловского застыло, потом на нем появилась презрительная мина и тот произнес:
- Девочка, а почему бы тебе не научиться правильно принимать ротиком МПХ? Глядишь, и грязи из него меньше будет литься. А при хорошем раскладе и денег заработаешь на нормальную одежду…
Марина покраснев от злости, не нашлась, что сказать. А язвительная фраза Леночки:
- Дорогая, не захлебнись ядом,- и раздавшийся смех тех, кто стоял поблизости, добили ее. Она развернулась и, громко фыркнув, унеслась прочь из столовой, забыв про обед.
Кин проводил Марину задумчивым взглядом, а потом произнес, обращаясь к Орловскому:
- Парень ты у нас, конечно, не промах и язык подвешен, но боюсь, что теперь придется за тобой по пятам ходить. Чтобы не прибили до конца.
- Только не отпевайте меня в церкви, я атеист, - словно невзначай бросил Саша, поворачиваясь к длинному столу с блюдами.
Кин фыркнул, но промолчал.
По расписанию следующим занятием была физподготовка, которую Саша терпеть не мог. Можно было бы пропустить, сославшись на болезнь, но это означало признаться тому же Кину, что ему не слишком хорошо, и тот снова будет пытаться играть в заботливых родителей. А Орловский признаваться в своих слабостях не любил, как бы плохо ему ни было. Из столовой он направился в раздевалку. Где к нему тут же подошли двое парней, о встрече с которыми напоминали синяки на теле, полученные три дня назад.
- Эй ты, голубок, у тебя что, с памятью проблемы? Или с головой? - подойдя вплотную, проговорил один из них.
- Скорее с инстинктом самосохранения, - пожал плечами Саша и посмотрел в глаза тому, который закрывал выход. Этого парня Орловский узнал - он учился на параллельной специальности и чем-то неуловимо напоминал Киншева.
- Это заметно, - подал голос тот, что стоял у выхода.
Саша собрался что-нибудь ответить, на что его ребра протестующе заныли, но не пришлось. В проеме двери нарисовался Кин и мягким голосом протянул:
- Ооо, я смотрю девичник в разгаре? Кстати, Орловский, а ты что тут с ними делаешь? Аллес, аллес, майн фройнд, у нас игрока в команде не хватает. Будешь вместо Лешки?
- Киншев, а тебе не завалиться бы? Не видишь, что люди разговаривают на личные темы? - снова проговорил высокий парень у дверей. - Или хотя бы научи свою красавицу вежливости, а то все может закончиться нежелательной пластикой лица.
- Слышь, Беркутов. Птыц ты наш... Помолчи лучше, а то ведь неровен час подумаю, что завидуешь, - язвительно произнес Кин.
- Эй, рыцари, - окликнул их Сашка, которому надоела эта перепалка. - А на хер вам обоим не пойти?
К нему обернулись оба одновременно и улыбнувшись, на удивление слаженно сказали:
- Как-нибудь потом.
- Тогда пошли, - обратился Сашка к Ростиславу. - Может, на физподготовке оторвутся на мне… Удовольствие доставлю хоть кому-то своим существованием…
- Я что-то не совсем уверен в том, что правильно сделал, пригласив тебя в команду. Нет, не подумай чего плохого, просто... Ты себя нормально чувствуешь? Меня настораживает твой вид.
Саша в ответ только хмыкнул что-то неопределенное и, обойдя стоящего перед ним парня, приблизился к Кину и, взяв его за руку, потащил в сторону спортзала.
Кин, все так же улыбаясь, незаметно для Орловского завел свободную руку за спину и показал средний палец Беркутову. Повернув голову, одними губами произнес: "Обломись, детка".
На занятии оказалось, что у их преподавателя, а в данном случае тренера, совершенно не было желания следить за "двухметровыми лосями, отнимающими друг у друга мяч", и он ушел в свой кабинет за залом. Команды для игры в баскетбол разделились довольно ожидаемо - все журналисты из печати в одной, а телевизионщики в другой.
- И даже не думай всюду следовать за мной, - прошипел Саша, обращаясь к Кину.
- И не собирался,- поднял примиряюще руки вверх Кин.
- Вот и отлично, - кивнул в сторону зала Саша. - И только попробуй не взять мяч первым.
- Для тебя, Орловский, хоть луну с неба,- заржал и еле увернулся от затрещины тот.
В качестве судьи решено было поставить Ленку, которая ну совершенно не вписывалась в круг играющих из-за небольшого роста. Не обошлось без ее возмущений на тему, что это "дискриминация", но уговоры сделали свое дело. Окончательно и бесповоротно на ее решение повлияла Марина Ткач, по своему обыкновению усевшаяся на скамейку под предлогом усталости и слабости. Лена просто не могла упустить возможности поиздеваться над ней…
Капитанами команд вполне ожидаемо для Саши оказались Киншев и Беркутов. При розыгрыше мяча Кин не подкачал и мяч достался их команде. Довольно быстро они стали вести в счете, но команда соперников не давала сильно отрываться. Как ни странно, но после забитого Сашкой мяча, кровной мести со стороны противоположной команды не последовало - то ли сыграла роль спортивная честь, то ли Беркутов не хотел травмировать его на глазах у всех, а подождать до вечера.
Орловский пару раз замечал, как морщился Кин, стоило кому-нибудь из игроков команды соперников в пылу сражения за мяч задеть Сашу. И это раздражало. Да, ему не слишком приятно чувствовать толчки и тычки, особенно когда они приходились на ребра. Но и Кину стоило бы поменьше обращать внимание на проблемы других людей. "Глядишь, и жить стало бы проще" - подумал парень, выхватывая мяч из рук соперника.
Соперничество между печатниками и телевизионщиками было всегда, эти специальности никогда не были дружны, что на старших курсах, что на первом. А нынешний третий и вовсе готовы были перегрызть друг другу глотки на каждом совместном занятии, будь то физподготовка или семинар по конфликтологии. Прежде всего, на взгляд Саши, это происходило из-за двух негласных лидеров - Киншева и Беркутова. Их взаимная неприязнь друг к другу была видна даже Орловскому, мало интересующемуся внутренними разборками.
Занятие подходило к своему завершению, хотя третьекурсники словно только сейчас разогрелись и игра стала им по-настоящему интересна - Кину хотелось выиграть безоговорочно, а Беркутову - отыграться.
О том, что с посещением физподготовки он поторопился, Саша подумал за десять минут до окончания пары. В ушах появился шум, словно все звуки проходили сквозь вату, прежде чем достигнуть барабанных перепонок. Парень остановился у стены, пытаясь немного прийти в себя и восстановить дыхание.
Кирилл, поймав мяч от одного из игроков своей команды, остановился возле Орловского. Отдав пас, он повернулся и оценив внешний вид Саши, он негромко спросил:
- Орловский, ты себя нормально чувствуешь?- и инстинктивно посмотрел на Кина. Тот в это время, перехватив мяч у команды Беркутова, попытался кинуть трехочковый. Все остальные с замиранием сердца следили за полетом мяча. Если Кин попадет, то матч закончится безоговорочной победой газетчиков. Кирилл стукнул кулаком по стене в бессильной злобе, когда мяч залетел в корзину.
- Беркутов… - проговорил Сашка, но его голос утонул в победных криках команды под предводительством Киншева.
Он успел лишь ухватиться за футболку Кирилла, прежде чем в глазах потемнело, и Орловский потерял сознание.
Беркутов почувствовал, как натянулась его майка и, оглянувшись, успел среагировать и подхватить обмякшее тело Саши. Посмотрев по сторонам, парень решил выбрать меньшее из зол и уложил его на стоящую рядом скамейку.
- Эй, Орловский… - позвал Кирилл, похлопав его по щекам.
Бледность кожи вкупе с едва слышным дыханием, заставили Беркутова задуматься и даже испугаться - неужели это из-за той драки он так? "Не хватало еще наградить парня сотрясением…" - подумал Кирилл. Ему стало неприятно из-за того, что он вообще ввязался в эту историю с "избиением младенца", по-другому это и назвать было никак нельзя. "Черт, - снова подумалось парню. - Если разобраться, какого хрена я повелся на Маринкины уговоры? Не нравится мне Киншев, так с ним и надо разбираться, а этот хлюпик, по большому счету, и ни при чем. ". Кирилл отдавал себе отчет в том, что и бил-то он Орловского из ревности. Вот только вопрос - кого к кому он ревновал?
Кин, стряхнув с себя обрадованных победой ребят, уже оглядывал зал в поисках Орловского. Увидев живописную картину у стены, он быстрым шагом направился в их сторону.
Подойдя ближе он спросил:
- Ну и какого тут происходит? Беркутов..?
@темы: Ориджиналы, 18+, "Вдохни в меня жизнь", Schwuchtel und Suchtig
-
-
17.11.2012 в 00:25-
-
17.11.2012 в 00:38-
-
17.11.2012 в 00:56-
-
17.11.2012 в 01:01-
-
17.11.2012 в 01:09-
-
17.11.2012 в 01:20(7 лет назад, о скотче, какая я старая))), все норм было, даже студентам местным могли дать комнату в общаге. Сейчас кучу документов надо и волокиты какой то. Во вторых, что касается Сашки, получилось так, что сначала написали несколько кусочков с темой если бы Сашку поселили в общаге. А потом раскинули мозгами и поняли что не катит, а кусочек остался)А журналисты не делятся на газетчиков и телевизионщиков, они делятся на радио, печать, тв и пиар
Тут наверное косяк сайта НГУ на котором не было про то, когда делятся на специализации, было просто про них и предметы которые там читают. А насчет телевизионщиков и печатников, так то и имели ввиду что специальность печать и ТВ))ну а про аудитории, так точно откуда мы бы узнали))зато теперь знаем к кому можно обратиться за мелочами)))
Ну а про парк... Тут скорее сыграло впечатление от родного альма матер, который раскинулся на берегу реки и там даже облагородили территорию, превратив кусты в сносное подобие парка)И имелся ввиду не город, а дома, у нас рядом просто всякие общаги и тому подобное(но это скорее мы изъясняться по человечески не умеем, вот нас нормальные люди и не понимают))
А почему вы Сашу в общаге не представляете?)
-
-
17.11.2012 в 14:58зато теперь знаем к кому можно обратиться за мелочами) Обращайтесь, с удовольствием помогу) К тому же у меня соседки по комнате с журфака)
И имелся ввиду не город, а дома, у нас рядом просто всякие общаги и тому подобное Ааа, ясно) Ну здесь немного по-другому) Только последние года два в окна с одной стороны можно наблюдать общаги) А с другой стороны стройка нового корпуса) А до этого только лес лицезрели. Если хотите я вам могу и сфоткать что и как у нас)
А почему вы Сашу в общаге не представляете?) Не, я представляю и мне смешно) Просто в нашей общаге (которую гумфак делит с журфаком) в комнатах ремонт делают сами студенты, по коридорам гуляют тараканы и мыши, да еще и душ общий на все пять этажей и работает только в определенное время. Не, он не один) Для М И Жо отдельные) Так что парень явно живший до этого в хороших условиях был бы впечатлен)
-
-
06.01.2013 в 01:06