Название: Держаться за воздух
Автор: Irsana,
ice-linx Бета: не бечено, ждем появления свободного времени у Девочки Сонечки))
Пейринг: м/м
Рейтинг: NC-17
Размер: миди-макси
Статус: в процессе
Жанр: Slash, romance, местами drama. Иногда встречается humour. Из флаффа герои выросли.
Саммари: Держаться за воздух, за острые звезды
Огромного неба коснуться рукой.
Держаться за воздух, за острые звезды
И там над землею дышать им с тобой...
Посвящение: Би-2 за вдохновение, подаренное Швухтелю, а так же за название для нашего ориджа.
Размещение: Вряд ли это кому-нибудь понадобится. Но если вдруг сильно захочется - спросить разрешения и прислать картинку с котом из Шрека, чтобы ускорить процесс.
Примечание: является сиквелом к "Вдохни в меня жизнь"
Эпилог вряд ли понравится многим.
Но для меня было важно написать его, чтобы наконец отпустило и я смогла попрощаться с ними. Чтобы я стала так же свободна, как и Сашка с Киром.
Теперь текст абсолютно точно закончен, ни продолжений, ни сиквелов, ни других альтернативных концовок не предвидится. И я бесконечно счастлива, что сделала это.
Спасибо всем, кто читал и ждал, я вас всех люблю, целую и надеюсь, что не слишком расстроила поклонников нашего "канона".
Впрочем, если вы закоренелый любитель каноничных пар, просто остановитесь на 12 главе.
ЭпилогЗакрывая за собой дверь дома в Северном Ванкувере, Сашка не чувствовал ничего. В руках его была всего одна сумка — та, с которой он приехал сюда год назад, к Киншеву.
Любви до конца жизни не получилось.
Несмотря на отчаянные попытки их обоих, построить что-то новое на руинах прежних отношений, болезненных, больных, пропитанных зависимостью друг от друга, категорически не выходило. Зависимости Сашка больше не хотел, ее и так было слишком много в его жизни. Куда больше ему нужны были свобода и воздух, которые он так хотел получить, покидая, наконец, Россию.
Он не учел, что строить отношения в другой стране сложнее в тысячу раз. И дело было вовсе не в совершенно другом быте — к комфорту Канады привыкаешь быстро, особенно если ты молод и не страдаешь патриотизмом и тоской по Родине.
Ему не хватало возможности сбежать хоть к кому-то, когда находиться в одном доме с Киншевым становилось невыносимо. Да, здесь была Ленка, понимающая, порой даже слишком, умеющая вправить мозги, когда это требовалось. С ней можно было просто напиться, не разговаривая, не изливая душу, после чего становилось немного легче.
У Ленки был один недостаток — она не была Киром.
Когда его стало так отчаянно не хватать, Сашка не помнил.
Наверное, это случилось, когда спустя полгода, в течение которых они почти не общались, Беркутов позвонил ему и попросил приехать. Орловский сорвался к нему тут же, даже не уточняя зачем. Только схватил все ту же сумку с тумбочки в гостинице, в которой они с Киншевым решили провести выходные, и первым же рейсом улетел в Бостон.
Макса в маленькой квартирке неподалеку от студии, где работал Кирилл, не оказалось. Его вещей — тоже.
Они пили вдвоем всю ночь, лежа прямо на полу, смотрели в потолок и молчали до самого утра, пока Сашке не пришла пора улетать обратно в Ванкувер. Не к Киншеву, о котором за те сутки он даже не вспомнил — его ждало собеседование в одном местном журнале.
Голос Кира, болезненно-насмешливый и тихий, он услышал, когда взялся за дверную ручку.
«Знаешь, что сказал Макс, когда уходил? Он сказал, что я люблю тебя»
«А ты любишь?» — Орловский не был уверен, что хочет услышать ответ на этот вопрос. Что его тогда остановило от звонка чертовому Топилину, он не знал.
«Я не знаю»
С того дня они стали общаться куда чаще, переписываясь почти каждый день и болтая о всякой ерунде. Но тот разговор не поднимали ни разу. Казалось, что он и вовсе забылся — в конце концов, чего не скажешь, когда на душе раздрай, а человек, с которым ты прожил почти десять лет, закрывает за собой дверь.
Киншев, наблюдая за тем, как он собирает нехитрый скраб в свою сумку, сказал, что во второй раз сходиться им не стоило. Сашка был с ним полностью согласен.
В этот раз не было ни истерик, ни скандалов. Они расходились спокойно, понимая, что ничего больше сделать не могут. Слишком разные, слишком взрослые по отношению к себе прежним.
Львиные ворота встретили огнями и шумом машин, запахом залива и холодным, ванкуверским ветром. Сашке нравилось это место, нравился вид на Стенли-парк и горный кряж, он даже хотел остановиться ненадолго, перевести дух. Но таксист был неумолим, увозя его в сторону Ричмонда и аэропорта. И пожалуй, в глубине душе он был ему благодарен.
«Я приеду» — без вопросительного знака смотрелось как-то слишком нагло. Но Сашка не был уверен, что готов услышать отрицательный ответ.
«Адрес прежний»
Через девять часов его оглушил шум многолюдного Логана (1).
***
Беркутов открыл сразу же, на удивление бодрый и собранный, несмотря на неприлично раннее утро (а точнее, на позднюю ночь) — часы показывали начало четвертого.
— Без выпивки? — поинтересовался с усмешкой, хотя Сашка был готов поспорить, что слышит в его голосе уже знакомую болезненность.
— Без.
— Хорошо.
«Вот и поговорили» — хмыкнул про себя Орловский, продолжая стоять посреди коридора — в квартиру Кирилл его приглашать не спешил.
— Мне снять номер в отеле? — он постарался, чтобы звучало непринужденно, хотя видят боги, на душе неприятно скребло от этой отстраненности и холодности. В конце концов, он не просил любви, не собирался спрашивать про чьи-либо чувства. Он даже не был уверен, что хочет каких-либо отношений.
Просто ему нужно быть здесь.
— Если собираешься хоть когда-нибудь вернуться к Киншеву — да.
Орловский покачал головой — не собирался. В одну реку не входят даже дважды, про трижды и речи идти не может.
«Боже, Кир, почему мы не можем поговорить об этом сидя? — устало подумал он, приваливаясь бедром к комоду. И ответил сам себе: — «Потому что ты болен Киншевым. Был болен»
— Я не люблю его больше, — Сашка не был уверен, что этого достаточно. Он вообще ни в чем не был уверен. Все, чего ему хотелось — это сесть. А лучше лечь и проспать часов двадцать, потому что перелет выдался тяжелым, потому что перед глазами все еще стоял заплаканный Дэни, не желающий, чтобы он уходил.
«Ты всегда можешь приехать к нему, если захочешь»
«Я ему никто»
«Ты его ягуар, помнишь? Приезжай, когда… отпустит» — Киншеву тоже больно, им обоим больно, несмотря на то, что любовь кончилась.
«Приеду»
Прикосновение чужих пальцев к руке, все еще сжимающей ручку от сумки заставляет очнуться. Ненадолго, потому что в следующий миг дыхание перехватывает, когда Кир целует в висок и только после этого мягко касается губ. Совсем не так, как привык Орловский, но ему нравится. По-настоящему нравится надломленная нежность, запоздалая, теплая, длящаяся всего пару секунд, потому что им обоим некуда торопиться.
— Поедешь со мной в Мексику?
Вопрос заставляет открыть глаза и сжать в ладони чужие пальцы. В Мексике жарко и все говорят на испанском, которого Орловский не знает.
— Надолго? — вопрос звучит глупо хотя бы потому, что это не так уж и важно. Просто нужно знать, нужно ли покупать еще одну сумку для вещей, более подходящих для горячего мексиканского солнца.
— Пока не надоест. Или не кончатся деньги.
Что ж, такой ответ Сашку вполне устраивает.
Когда Кир целует его снова, он чувствует, что вернулся домой.